Русский Афонский отечник ХІХ-ХХ веков

Вот что писал о своей встрече с отцом Мисаилом в 1931 году иеромонах из Владимировской миссии Серафим: «Достаточно лишь раз взглянуть на сего святого старца, чтобы полюбить его крепкой сыновней любовью. Кого не согрела, не успокоила и не ободрила его веселая лучезарная улыбка?! „Ангелом во плоти“ зовут его духовные чада. И ни к кому на Афоне так не подходит это имя, как к батюшке отцу Мисаилу. Более совершенного воплощения незлобия и святой любви Христовой мне не приходилось видеть. 26 лет правит отец Мисаил обителью в духе сей великой любви. И хотя много пришлось пережить ему скорбей и треволнений, по-прежнему исполнен мира, кротости и ангельского добродушия его благолепный старческий лик.

Увы, годы, однако, сказываются, и отец Мисаил, видимо, уже начал изнемогать. Пришлось оставить ему ежедневное совершение Божественной Литургии, так как врачи запретили ему громко говорить, но все долгие службы он посещает неукоснительно и выстаивает их до конца...

Ласково принял меня в своей скромной приемной отец архимандрит. Долго расспрашивал о нашей миссии. С трогательной любовью и глубоким уважением отозвался он о трудах архимандрита Виталия, за миссионерской и церковно-издательской работой которого он следит уже давно. И с охотой согласился благословить нашу миссионерскую обитель во Владимировой на Карпатах». [212]

А вот воспоминание тогда еще студента Белградского богословского института С. Верина: «Помню, в 1923 году, будучи студентами, приехали мы на Пасху на Святую Гору Афонскую. Как в рай попали. Как будто и революции никогда не было. Весь величавый быт большего старорусского монастыря сохранился во всей своей благолепной красе: громадные храмы с чудесной росписью, иконы в тяжелых серебряных ризах, сияющие паникадила. И все это поддерживается в удивительном порядке и чистоте семидесятилетними экклесиархами (монахами-пономарями), желающими ни в чем не отстать от своего патриарха – игумена. Обошли мы все громадные монастырские строения. Долго оставались в приемном зале „царского архондарика“ (гостиница для почетных гостей). Это прямо музей духовной красоты старой великой России. Все стены украшены живописными фотографическими изображениями интереснейших событий русской духовной жизни последнего времени. Портреты государей, выдающихся архипастырей, изображения монастырей, храмов и т. д. – все это погружает вас в бывший еще так недавно, а теперь, может быть, навсегда потерянный русский церковный мiр...

Наконец попали мы в книжно-иконную лавку монастыря. Боже, сколько прекрасных книг, святоотеческих творений! Разгорелись глаза у нас, бедных богословов, так давно не видевших духовной литературы. Все бы купили, да денег в кармане раз-два и обчелся – 500–1000 динар. Докладывает добрый старец отец Мефодий, лавочник монастырский, отцу игумену: „Нашествие на мою лавку студентов-богословов. Голод у них на книги. Видно большое желание иметь их, да купить не на что“. Покачал головой отец Мисаил: „Сами мы бедны, отец Мефодий... Но да не будет так, чтобы мы вместо хлеба подали камень. Ты уж устрой все как-нибудь, отец Мефодий...“ И нам была предоставлена скидка в 75 процентов! Т. е. почти даром мы приобрели множество прекрасных святоотеческих книг. Это, конечно, лишь малая песчинка из моря добродетелей сего дивного старца.

А вот эпизод из самого последнего времени. После уничтожения большевиками Иверской часовни в Москве русские эмигранты воздвигнули в Белграде точную копию ее. Хотелось иметь новую точную копию и чудотворной иконы Иверской Божией Матери. Не так просто выпросить у греческих монахов Иверского монастыря разрешение списать его, ибо для этого надо сдвигать с места подлинный образ. И вот, чтобы добиться этого разрешения, 78-летний старец отец Мисаил сам отправляется в далекий путь по горным тропам на муле в Иверский монастырь. И не напрасно. Такому просителю иверские старцы не решились отказать, и икона была написана. Ныне она уже находится в Белграде, рядом с другой великой святыней нашей Зарубежной Церкви – Курской Знаменской иконой Божией Матери». [213]

Горячо любил и ценил своего игумена и преподобный Силуан Афонский. Один из эпизодов их общения со своими комментариями оставил нам отец Софроний (Сахаров): «Старец Силуан беседовал с игуменом архимандритом Мисаилом, мужем духовным, которому благоволил и которому явно покровительствовал Бог.

Отец Силуан спросил игумена:

– Как монах может познать волю Божию?

– Первое слово мое он должен принять за волю Божию, – сказал игумен – кто так делает, на том почиет благодать Божия, а если кто воспротивится мне, то я, как человек, отступлю.