Русский Афонский отечник ХІХ-ХХ веков

Иеросхимонах Иоанникий (Кутирев)

Иеросхимонах Иоанникий (в мiру Иван Григорьевич Кутирев) родился в 1875 году в крестьянской семье в поселке Гусь Хрустальный Закоиневской волости Меленковского уезда Владимирской губернии. О его жизни до поступления в монастырь нам ничего не известно.

Иван был принят в Русский Пантелеимонов монастырь 3 сентября 1902 года, где его определили на послушание в монастырскую типографию. Здесь он работал вплоть до остановки типографии в 1920 году. Он от простого помощника печатника дошел до старшего в типографии. Прилагал большие усилия для расширения и модернизации ее, но начавшаяся Первая мiровая война навсегда разрушила его планы.

27 марта 1904 года Ивана постригли в рясофор с именем Иоанн, а 22 марта 1907 года в мантию с именем Исхирион. На духовном поприще он был так же старателен, как и в послушании. Безопустительно посещал церковные службы, был прост в общении с братией. 20 октября 1914 года отца Исхириона рукоположили в иеродиакона, а 1 февраля 1926 года в иеромонаха. К этому времени типография закрылась и его назначили благочинным.

После смерти наместника Иокима (Кузнецова) [350] 31 мая 1927 года, в День сошествия Святого Духа, отец Исхирион из трех кандидатов был избран по жребию в новые наместники. Вся братия радовалась счастливому проявлению воли Божией. Все его очень любили и уважали за скромность. Его прекрасные человеческие качества не остались не замеченными и у священноначалия. 8 июня 1927 года он был награжден набедренником и палицей, а 27 июля того же года наперсным крестом. 17 апреля 1929 года он был пострижен в схиму с именем Иоанникий.

В это время обитель была в большой материальной нужде, и для поправки финансового состояния почти каждый год посылались монахи в Сербию, которая была тогда почти единственным приютом для вынужденных уехать в те трудные для России времена русских людей. Афонские монахи обращались за помощью не только к своим землякам, но и к правительству Сербии и Патриархии Сербии. Одним из таких посланников был и отец Иоанникий. Он в 1929 году посетил Белград и приложил немало усилий для сбора помощи монастырю.

После того как игумена Мисаила парализовало, все заботы о монастыре легли на плечи отца Иоанникия. И с этой огромной нагрузкой и ответственностью он справился с честью. Вот каким увидел писатель В. Маевский отца Иоанникия во время своего пребывания на Афоне: «Интересна личность пантелеимоновского наместника отца Иоанникия. Помимо высокой религиозной настроенности, примерной монашеской жизни и трудов по экономии он принес монастырю огромную пользу и завидной стойкостью своих убеждений. Так, во время имябожнической смуты он определенно стал на сторону противников этого движения, удерживая слабых и мятущихся. И в качестве опытного типографа оказал значительные услуги неимябожнической части братии и представителям Святейшего Синода печатанием воззваний, обращений и т. д.».

И далее писатель говорит: «Сидели мы с наместником отцом Иоанникием, попивали чаек и так оживленно дружески разговаривали, будто были хорошо знакомы много, много лет. При этом я искренне наслаждался его речью, от которой так веяло крепким севером далекой и милой Родины.

Отец Иоанникий чистой воды великоросс, несмотря на долгий срок пребывания на Афоне сохранивший характер подлинно русской народной речи, казавшийся мне теперь особенно дорогой и очаровательной... А она так и лилась, эта замечательная речь „говорком“, сверкая меткими народными словечками и поговорками, поражая своей находчивостью и остроумием, знанием людей и человеческой жизни.

Так говорили когда-то в старой и доброй России торговые люди. Так, вероятно, говорили русские бояре и замоскворецкие купцы при Алексее Михайловиче и Петре І. И отец Иоанникий, пронеся эту русскую речь через десятилетия, теперь щедро ей одаривал меня.

Время в приятной беседе проходило быстро, и жаль было уходить от такого замечательного русского самородка. В его лице соединялась ревность о славе Божией и высоком достоинстве русского монашества на Афоне с личным подвигом иноческого жития; неослабное попечение о строгом соблюдении устава богослужения и жизни родной обители с несокрушимой энергией в настойчивой работе для устранения вопиющей материальной нужды иноков во всем.

Везде он успевал побывать, все увидеть и во всем принять личное участие... При таких наклонностях и горении в работе, по воле Божией, ему естественно было взять на свои крепкие рамена и управление обителью, когда богомудрый старец монастыря, архимандрит Мисаил, изнурительным недугом лишен был способности передвигаться». [351]

Отец Иоанникий с огромным уважением относился к игумену отцу Мисаилу. Даже когда старец был уже в парализованном состоянии, без него он самостоятельно не позволял себе ни малейшей вольности в принятии тех или иных решений. В 1929 году во время своего пребывания в Сербии он писал отцу Мисаилу письма с подробным описанием происходящего там. [352]