Русский Амаду, или Русско-бразильские литературные связи

      Я, как в свое время Жоржи Амаду, до сего дня тоже не могу забыть впечатление, которое произвел на меня этот фильм. Помню, как я выходила из кинотеатра оглушенная, протрясенная его силой и красотой. Душу переполняли гнев против социальной несправедливости и восхищение его героями. Эти беспризорные, выброшенные из общества мальчишки, лишенные дома, семьи, человеческого тепла, обреченные на нищету и преступления, вопреки всему не только не утратили своего достоинства, но и воплотили в себе лучшие человеческие качества: душевную чистоту и благородство, стойкость и мужество, верность в дружбе и способность любить. Нечеловеческие условия жизни, жестокость окружающих и постоянные унижения не сломили их, не поставили на колени - они не хотят быть жертвами, они борются за свою свободу, за право называться человеком, право жить и любить. И была в "генералах" такая душевная сила и цельность, какую мы давно уже не видели в отечественных флектирующих киногероях. А какая в этом фильме музыка! Поют на незнакомом языке, но, кажется, каждое слово понятно, и самые чуткие душевные струны отзываются ей, и уже в самом сердце звучит эта печальная и мужественная мелодия:

      "Моя жангада уплывает вдаль,

      Судьба моя, ты так трудна..."

      Можно только удивляться, как сумел американский режиссер так тонко прочувствовать творчество Жоржи Амаду, постичь и перенести на экран всю его поэзию и красоту. И сейчас, 30 лет спустя, нельзя не признать, что "Генералы песчаных карьеров" - истинный шедевр мирового кинематографа.

      Я помню, как болезненно восприняла в 1974 году рецензию Нины Толченовой, написанную по горячим следам кинофестиваля. Я была потрясена и оскорблена тем, что критик не увидела в этом фильме ничего кроме слащавости, сентиментальности и мелодраматизма. Тогда я

      безуспешно пыталась восстановить справедливость. Но жизнь, как всегда, все расставила по своим местам. Кто сейчас помнит Нину Толченову? А "Генералы песчаных карьеров" стали частью нашего

      русского менталитета. Фильм по-прежнему смотрят, правда, теперь на видео и DVD. Само словосочетание стало нарицательным: теперь беспризорников любой страны только так и называют. В общем, фильм по справедливости считается "культовым".

      "Дона Флор" считается в Бразилии одной из лучших экранизаций Амаду. Какой все-таки странный у бразильцев вкус. Неужели эта тощая сеньора с жестким взглядом похожа на "сочную луковку" дону Флор? А этот противный мужик с оттопыренными ушами и выпяченным животом? И меня хотят убедить, что это неотразимый Гуляка, в которого влюблены все женщины! Да на него смотреть-то противно.

      Я всегда сокрушалась, что наше телевидение игнорирует сериалы, снятые по книгам Жоржи Амаду. Но когда Первый канал начал демонстрировать "Берег мечты", я поняла, что сокрушалась зря. Лучше бы мне этого не видеть. Интересно, мучает ли совесть сценаристов Агиналдо Силва и Рикардо Линьяреса за то, что они сделали с "Мертвым морем"? Теперь не только массовый зритель, но и журналисты (они тоже, как оказалось, книг не читают) уверены, что "известные писатели, вроде Жоржи Амаду, могут сочинять небылицы".

      Так вот, никаких небылиц Амаду не сочинял, и в сериале от романа Амаду остались только некоторые имена, а все глупости - от сценаристов.

      Насколько я знаю, "Капитаны песка" дважды инсценировались в нашей стране: Московским экспериментальным театром В. Спесивцева и Алтайским театром драмы имени Шукшина - но поскольку ни тот, ни другой спектакль я не видела, то и сказать по этому поводу ничего не могу. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

      Даже такой небольшой корпус переводных произведений, каким представлена бразильская литература, неопровержимо доказывает, что переводную литературу следует рассматривать как составляющую единого литературного процесса, как часть, пусть и специфическую, единой русской национальной литературы.

      Усвоение переводной литературы - проблема в первую очередь идеологическая. Выбор произведения для перевода всегда определяется идеологическими запросами той или иной литературно-общественной группы.

      История русско-бразильских литературных отношений показывает, что наиболее плодотворной для развития этих связей стала идеология коммунистическая. Амаду был не просто выбран из числа бразильских писателей-коммунистов, он сформировался как писатель и гражданин под влиянием советской идеологии и литературы. Без Октябрьской революции, без книг Серафимовича, Шолохова, Николая Островского не были бы написаны не только "Подполье свободы", но и "Габриэла", и "Дона Флор", и "Лавка чудес".

      Произведения Амаду, как и вся советская литература, "играли роль идеологического орудия". Однако они органически вошли в контекст всей русской литературы, поскольку обладали ее характерными чертами: свободолюбием, демократизмом, реалистической манерой письма.