Русско-японская война 1904–1905 гг. Секретные операции на суше и на море

Эти объединительные тенденции были своевременно и с нескрываемым беспокойством отмечены органами российского политического розыска. «Вопрос о слиянии партии эсеров с социал-демократами для совместных террористических действий, – сообщал заведующий Заграничной агентурой в Департамент полиции в середине марта 1905 г., – подвигается быстрыми шагами вперед … Положение становится день ото дня серьезнее и опаснее»[635]. К этому сообщению Ратаева следует лишь добавить, что террористическим направление будущей совместной деятельности представляли себе эсеры и Гапон. С точки зрения Ленина, задачей соединенных действий следовать поставить «непосредственное и фактическое

слияние терроризма с восстанием массы»[636]

.

В феврале – марте 1905 г. подлинные инициаторы созыва новой межпартийной конференции развернули работу по ее подготовке. Душой всего дела вновь выступил Циллиакус. «На днях в Лондон, – доносил в марте 1905 г. Ратаев, – приезжал известный финляндский агитатор Кони Циллиакус, куда вызывал для свидания агентуру (т.е. Азефа. – Д.П.). Финляндская революционная партия намеревается созвать в ближайшем будущем вторую конференцию представителей всех русских и инородческих революционных и оппозиционных организаций, наподобие той, которая состоялась в Париже в минувшем октябре … На этот раз обещали принять участие в конференции и представители Российской социал-демократической рабочей партии, то есть по крайней мере той ее части, которая за последнее время стала стремиться к объединению с партией социалистов-революционеров … Финляндцы намерены не щадить средств и стараний, дабы конечным результатом этой конференции явился на этот раз действительный, а не фиктивный союз между всеми группами, для организации общими усилиями народного восстания»

[637]. Далее Ратаев со слов Азефа сообщал о закупке Циллиакусом в Гамбурге 6000 «маузеровских пистолетов» и о его планах приобретения яхты для доставки этого оружия в Россию. «Циллиакус находится в сношениях с японским посольством в Лондоне, – отметил в заключении Ратаев, – и доставляет большие суммы денег финляндским и польским революционерам». По сообщениям Ратаева, доставлять закупленное в Европе оружие планировалось через Финляндию. Департамент полиции уведомил об этом генерала Фрейберга, который, в свою очередь, в феврале – марте 1905 г. направил своим помощникам в финских губерниях ряд циркуляров с требованием принять «самые решительные меры» для «задержания ввоза оружия». За Циллиакусом же в случае его прибытия на родину, он предложил установить «самое бдительное наблюдение»[638]

.

В десятых числах марта за подписью Гапона в партийные «штабы» были разосланы официальные приглашения принять участие в конференции. Их получили эсеры, РСДРП – большевики (редакция газеты «Вперед») и меньшевики («Искра»), все фракции ППС, СДКПиЛ, Латышская СДРП, Бунд, Армянская с.-д. рабочая организация, партия «Дрошак», Белорусская громада, Латышский с.‐д. союз, Финляндская партия активного сопротивления, Грузинская партия социалистов-федералистов-революционеров, Украинская революционная партия, Литовская с.-д. партия и Украинская социалистическая партия. Сразу же от участия в конференции отказались меньшевики, сославшись на предпочтительность прямых соглашений с организованными партиями. «Совет партии находит конференцию желательной, – указывалось в ответном письме редакции “Искры”, – но она должна состояться в результате соглашения между организованными партиями, а не в результате личной инициативы нового и малоизвестного в революционном движении человека»[639].