Русско-японская война 1904–1905 гг. Секретные операции на суше и на море

Некоторые «охотники за новостями» на наемных джонках или небольших пароходах решались совершать рейды по Желтому и Японскому морям – представители одного агентства Associated Press имели для этой цели пять малых судов, совокупные затраты за первые же дни войны на фрахт и содержание которых превысили 300 тыс. долларов[1104]. Самые отчаянные делали попытки проникнуть в блокированный японцами Порт-Артур. Одним из немногих иностранцев, которому удалось просочиться сквозь японские кордоны и невредимым добраться до осажденной крепости морем, стал корреспондент “Indianapolis News” Гектор Фуллер. Хотя зарубежным корреспондентам было воспрещено находиться в Порт-Артуре, Фуллер получил возможность осмотреть крепость и побеседовать с генералом А.M. Стесселем, начальником обороны Квантунского полуострова. Американский журналист вынес благоприятное впечатление об организации обороны Порт-Артура и боеспособности его гарнизона. Его статью под характерным названием «Переменив мнение» оперативно перепечатала пророссийская “China Gazette”

[1105] в пику дальневосточной, а за ней и мировой русофобской прессе, которая уже тогда, в начале лета 1904 г., предрекала падение русской крепости буквально со дня на день – за полгода до фактической сдачи (подконтрольная Японии печать с марта 1904 г. распускала слухи об уже будто бы состоявшемся захвате Порт-Артура японцами[1106]).

Русская и японская разведки стремились использовать этих бесстрашных, с примесью авантюризма, людей не только в информационно-пропагандистских целях, но и в качестве «почтальонов» собственной корреспонденции или для сбора сведений о противнике. Секретные поручения руководителя «шанхайской агентуры» Павлова и военного атташе Огородникова с разной степенью успеха выполняли капитан Джеймс Арчибальд (“Collier’s Weekly”, Нью-Йорк), Берлей Беннет[1107]

(“Daily Telegraph”, Лондон), барон Томас Вард (Associated Press и “Chicago Daily News”), Макдермид (агентства Reuter и

Associated Press) – в Китае; Жан Бале («L’Illustration» и «Figaro», Париж) – в Японии и Корее. Некоторые сведения о состоянии японской действующей армии, добытые Бале в высших токийских военных кругах, O’Ши, по указанию Павлова, направлял в редакции лондонских газет под видом телеграмм, полученных “China Gazette” «из собственных источников»[1108]. В свою очередь, постоянные сотрудники «шанхайской агентуры» (коллежский асессор Кристи, лейтенант Мисников и др.) отслеживали перемещения японских военных судов в восточных морях под видом французских военных корреспондентов. Услуги японской разведке на своем наемном пароходе оказывал репортер “Times” Лайонел Джеймс[1109]

. «Шпионы и журналисты одинаково падки до сколько-нибудь стоящей информации», – заметил между прочим один из его современников и коллег[1110].

Выполнение секретных заданий было смертельно опасно, но и сама профессиональная деятельность военных журналистов была сопряжена с нешуточным риском. Некоторые из них получили серьезные ранения (в битве у Ляояна были тяжело ранены корреспондент газеты «Русь» И.Е. Ножин и два репортера агентства Associated Press), другие убиты (корреспондент “Daily Telegraph” Льюис Этцель – в июне 1904 г. китайскими разбойниками-«хунхузами»; военный журналист отставной полковник Е.Я. Максимов – в сражении при Шахэ; там же, но уже с японской стороны, смертельное ранение получил Кавасима Дзюнкити из газеты “Shinano Nippo”) или скончались от болезней (корреспондент «Московских ведомостей» отставной полковник И. Ладыженский и представитель Associated Press Генри Миддлтон). По итогам войны несколько русских журналистов, кстати, включая и В.И. Немировича-Данченко, получили русские боевые награды, а некоторые иностранцы (Бале, фон Иессен) – гражданские ордена.