Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.)

Так как царь обещал вернуть шляхте, если она присягнет царю, «прежние их маетности по привилеям по реку по Березу», т. е. на владения, расположенные к западу от Березины, следовательно, владения на восток от Березины вообще не могли быть возвращены шляхте. Правда, царь готов был сделать исключения для гетмана и его «приятелей», которым он готов был вернуть земли «по обе стороны реки Березы», но лишь в том случае, если они «присягу учинят», а на будущем сейме покажут «службу свою и раденье»[720]. Вместе с тем, царь и его советники отдавали себе отчет в том, что одними обещаниями, ничем не подкрепленными, вряд ли удастся добиться от литовских магнатов и шляхты нужного результата. Поэтому были подготовлены царские грамоты о передаче «маетностей» обоим литовским гетманам и их «приятелям». Отправленный к П. Сапеге в самом начале января 1657 г. царский посланник А.И. Нестеров должен был вручить им царские грамоты сразу после принесения присяги

[721]. Воеводам городов на территории Великого княжества Литовского были посланы распоряжения передать соответствующие земли указанным лицам, как только им будут переданы царские грамоты и королевские «привилеи» на эти земли[722]

. В наказе, врученном А.И. Нестерову, ему также было поручено составить список других лиц, которые принесут присягу, и прислать его «великим» послам, чтобы на сейме им могли быть также выданы соответствующие царские грамоты[723].

Выданный А.И. Нестерову наказ был очень кратким. Царский посланец должен был находиться при гетмане «без отлученья» и добиваться того, чтобы гетман и шляхта царю «до сойму и, идучи на сойм, служили и радели». Все другие указания касались только двух сюжетов. Если бы Великое княжество Литовское и Польское королевство разошлись при принятии решений, то А.И. Нестерову следовало бы предложить им подчиняться царю, «обнадеживать их ево государским жалованьем» и обещать, что царь «их прав и вольностей нарушить не велит». Одновременно он должен был выяснить, «куда полское и литовское войско болши учнут быть склонны», как лучше Речь Посполитую «до случения приводить» через сенаторов «или однем войском»[724]. Подобные пункты были уже в наказе А.С. Матвееву. Очевидно, в начале 1657 г. и сепаратное русско-литовское соглашение, и приход русского царя на польский трон при поддержке коронного и литовского войска продолжали рассматриваться в Москве как вполне реальные варианты возможного развития событий.

Интерес к сценариям такого рода связан был с той главной трудностью, которая обнаружилась, когда царь и его советники приступили к подготовке к выборам на польский трон. Традиционно сношения с Россией находились в руках литовских магнатов, именно из контактов с ними русские политики черпали свои представления о положении в Речи Посполитой. Те немногие контакты, которые все же поддерживались с магнатами — владельцами имений на Украине, были полностью оборваны с началом восстания Хмельницкого. Никаких контактов с магнатами и шляхтой Польского королевства у царя и его советников не было, здесь даже не знали, с кем из них имело бы смысл вступить в переговоры, и спрашивали совета у литовских гетманов. В этой связи представлялось вполне реальным, что с ними договориться не удастся. Отсюда и расчеты на заключение русско-литовского соглашения, если на сейме Корона и Литва не смогут договориться между собой, и надежды на возможную поддержку войска, которому царь мог бы выплатить жалованье, которое это войско давно не получало.

К началу 1657 г. позиции обеих сторон — литовской и русской — вполне определились. Магнаты и шляхта Великого княжества стремились еще до созыва сейма и принятия на нем тех или иных решений как можно скорее вернуть занятые русскими войсками владения в обмен за обещание поддержать кандидатуру царя на сейме. Однако в Москве хорошо понимали, что именно установление русской власти на большей части земель, входивших в состав Великого княжества Литовского, составляет главное преимущество царя перед другими кандидатами, и не хотели отказываться от этого преимущества в обмен на неопределенные обещания. Царь готов был вернуть владения кругу влиятельных политиков, поддержка которых потребовалась бы на сейме, но хотел гарантий — такой гарантией, по его мнению, могла быть присяга царю с их стороны, что обеспечило бы выполнение литовскими магнатами их обещаний. Такие условия соглашения должны были предложить литовским гетманам А.С. Матвеев и А.И. Нестеров. В январе в Москве ждали известий о результатах переговоров А.С. Матвеева с гетманом В. Госевским.