Рысюхин, ну вы и заварили!

— Муж постоянно меня в чём-то упрекает! Недавно сказал, что я его не слушаю и ещё что-то.

Глава 11

Со среды началась бурная деятельность. Мои офицеры одновременно готовились к своему награждению, ещё не зная, что именно им дадут, я же сосредоточился на приведении в порядок техники и отборе людей для поездки. Надо сказать, что если одних перспектива предстать перед Государем, пусть в качестве фона, радовала и воодушевляла, то других, наоборот — пугала.

Пока офицеры начищали и наглаживали парадную форму, я занялся железом, в первую очередь — осмотром и профилактическим ремонтом техники. Да, конечно, после боя автомобили, и шасси, и модули, отчистили и отмыли, даже несколько раз, болты-гайки подтянули, где ободрано — подкрасили, но это всё так, не серьёзно. Я же решил осмотреть всё от и до, во избежание конфузов и казусов. И не зря — оказалось, что под опорной плитой миномёта, точнее, напротив тех мест, к которым она чаще всего была повёрнута, в продольных балках рамы образовались мелкие трещинки. Причём не «микро», а именно «мелкие», просто не заметные под краской! И вообще раму немного «повело». Оно и не удивительно — стрельба была весьма активной и продолжительной, более семисот выстрелов подряд!

Посоветовавшись с дедом, решили не просто залатать повреждения, но и изменить конструкцию в сторону улучшения и повышения надёжности. В частности — чуть-чуть раздвинуть задние оси и поставить миномёт над ними, по центру. Правда, ещё на этапе планирования работ возникло сомнение: Император, судя по письму, захотел увидеть ту технику, с помощью которой остановили Волну, но мы, если переделаем, повезём другую. Решили сделать фотографии до переделок, собрать своего рода альбом, иллюстрирующий развитие оружия и его носителя.

Пока я ждал фотографа, а офицеры готовились к награждению, занялся именно что ремонтом. Самые большие и очевидные работы — это восстановление шасси миномётного автомобиля и броневой обшивки, в которую попало заклинание того колдуна. Нет, бойцы, как могли, выправили пластины, но тут ключевые слова «как могли». Восстановить смятую внутреннюю структуру, те самые «соты», было им заведомо не по силам. Таким образом у меня среда ушла на дефектовку и частично демонтаж повреждённой техники, у жён — на то, чтобы определиться с цветовой гаммой нарядов и, примерно, со стилистикой.

За ужином мне заявили, что шить платья собираются в Минске, Шпиннерману такое ответственное дело решили не доверять. Но тут возникла проблема с транспортом: Маше сидеть за рулём мешал живот, Ульяна водить даже не пробовала, потому что нечего было. А я — плотно занят здесь, в имении и на базе моей дружины. Как минимум нужно обеспечить их доставку в Смолевичи, к нашему старому дому и поезду, а потом обратно, но лучше ехать на фургоне до места, чтобы не пришлось ходить по городу пешком или ездить на конке, где духота причудливо сочетается со сквозняками.

Пришлось просить приглашённого к столу Ивана Антоновича выделить пару толковых дружинников, одного на роль шофёра, второго — охранником. Да, моя Маша сама по себе боевая, а по огневой мощи (пусть она у неё и воздушная) в зависимости от условий может сравниться с половиной дружины, но… Тут дело даже не только в состоянии здоровья моей радости, а в том, что вооружённый охранник в форме одним своим наличием предотвращает возможность появления целой массы нежелательных мыслей в чужих головах, а вследствие этого — порождённых ими проблем и соблазнов.

Фотограф — творческая, блин, натура — добрался до имения только после полудня, хоть договаривались на десять и специально за ним отправили один из пикапов. Потом три часа мурыжил выделенных ему бойцов — то строил целые холмы из снарядных ящиков, то, наоборот, чуть ли не яму копать хотел, выискивая «выразительный ракурс». При том, что ему было дано чёткое задание, что именно и с какого ракурса снять. А когда напомнил — он ещё спорить начал, мол, я не понимаю в фотоискусстве, и то, что я хочу будет «примитивным» и «не отражающим дух места». Пришлось ещё раз, подробно, чуть не по слогам, объяснять, что мне НЕ нужны художественные снимки, но необходимы технические фото для технического же отчёта. Полчаса ругани понадобилось, чтобы прийти к компромиссу: он делает те шесть снимков, которые нужны мне — с указанных ракурсов и с контрастным освещением, а на оставшихся пластинках пусть делает, что хочет, и творчески выражается в своё удовольствие, но гарантировать приобретение этих снимков я не могу. С учётом того, что четыре пластины из дюжины этот «худоёжник» уже потратил — вовремя я его творческие порывы укротил.