Рыцари веры

Началась страшная битва. Больше всех отличался Дубль-Эпе; он так размахивал своими рапирами, что вокруг него, казалось, летал круг. Противники были тоже не трусливого десятка и бились мужественно, а Диана, стоя на кровати графа и ухватившись обеими руками за края полога, смотрела на это, точно какой-то злой ангел, парящий над резней.

Это не могло долго продолжаться. Один из бандитов, по-видимому, начальник, пронзительно крикнул, и его ватага вернулась в альков. Граф со своими помощниками прыгнули за баррикаду. Они все, кроме Дубль-Эпе, были ранены; раны их были не опасны, но кровь текла сильно; они наскоро перевязали их друг другу.

Начинало уже темнеть. Граф дивился, отчего внизу, в гостинице, ничего не слышат и не идут к ним на помощь. Только он собирался выразить свое удивление Дубль-Эпе, как за стеной послышался шум.

-  Ну, опять за работу! - сказал, смеясь, молодой человек.

И действительно - бандиты опять бросились на них с новой силой; но в это же самое время раздался голос капитана:

- Бей их, бей!

И он явился с несколькими вооруженными людьми позади бандитов.

- Сюда, к нам! - закричал дю Люк.

- Идем, идем! - отвечал со смехом капитан,- Никто из вас не убит?

-  Нет еще!

- Отлично! Вперед, товарищи! Бейте их хорошенько!

Началась страшная резня.

Дубль-Эпе первый выскочил из-за баррикады и, с силой оттолкнув убийц, взбежал по ступеням алькова.

Он бросил шпагу, которую держал в левой руке, схватил Диану за пояс и,

оторвав ее от полога, за который она крепко хваталась в отчаянии, перекинул себе на плечо, размахивая шпагой, быстрым прыжком очутился снова за баррикадой и бросил девушку к ногам графа.

Бандиты были теперь между двух огней и бились уже только для того, чтобы не быть убитыми.

Видя, что нет спасения, они стали бросаться из окна, но и там их ждали люди Ватана; все нападавшие были перебиты. Из всей шайки осталась цела и невредима одна Диана.

Хорошенькая комната была вся залита кровью, портьеры и занавеси оборваны, мебель переломана.

- Не знаю, как и благодарить вас, капитан! - сказал Оливье, крепко сжав ему обе руки.

- Да за что, милый Оливье? Дело было горячее, но теперь ваши враги перебиты; не станем же об этом больше и говорить!

- Напротив, капитан, об этом надо говорить! Подобный случай в столице Франции непременно должен обратить на себя внимание публики. Нельзя допускать, чтобы в чужую квартиру вламывались разбойники и убивали граждан без всякого повода к этому. За это непременно должно быть возмездие.

- Pardieu! Его нетрудно добиться, граф! Враг в ваших руках. Разбойники делали только то, что им приказали сделать за деньги. Вот эта женщина им заплатила; она одна виновата; отправьте ее вслед за ними.

- Вы не думаете, что говорите, капитан; ведь я тогда совершу преступление еще отвратительнее, тем более, что сделаю его против женщины.

- Да разве это женщина? Это дьявол; если вам противно к ней прикоснуться, то предоставьте мне!

Диана, лежавшая до тех пор на полу в бессознательном состоянии у ног графа, вдруг вскочила.

- Кто вам мешает? - сказала она со зловещим смехом.- Убейте меня! Ведь, выйдя отсюда, я всеми силами буду стараться отомстить вам.

- Можете делать что угодно, сударыня! - с достоинством отвечал Оливье.- Вы женщина, вы теперь одна, вас некому защитить, это не позволит мне нанести вам какой-нибудь вред; тем более, что я вас так глубоко презираю. Ступайте! Я вас прощаю и забываю!

- Но я не забываю, граф де Мовер! Я добьюсь своего!

- Как угодно, сударыня!

- Только я вас предупреждаю,- сказал капитан, так грубо взяв ее за плечо, что она пошатнулась,- если вы мне еще раз попадетесь, я вас раздавлю, как гадину!

Она презрительно посмотрела на него через плечо.

- Нетрудно угрожать тем, кто не может защищаться; но, повторяю вам, я своего добьюсь, и вы пожалеете, что не убили меня сегодня.

- Уходите, сударыня,- повторил граф,- любую женщину надо щадить, даже такую, как вы!

- Хорошо, я уйду, но прежде отравлю вам сердце! Граф Оливье, муж погибшей женщины! Ваша жена смеется над вами. Герцог де Роган уже три дня в Париже; он приехал только для того, чтобы увезти вашу жену, они едут теперь в Монтобан. Идите, стучитесь в дом на улице Серизэ! Вам не достучаться.

- Лжете! - раздался пронзительный голос метра Грипара.- Графиня Жанна уехала не одна; с ней поехала моя жена. Герцог едет на десять миль впереди. Вот, господин граф, письмо от вашей супруги, в котором она извещает вас о своем отъезде; а вот это от герцога, в котором он, вероятно, объясняет, почему это так случилось. Sang-Dieu! Если вам угодно простить эту красавицу, так я не прощу ей убытков, которые она мне наделала в моей гостинице! Пусть заплатит!

Граф невольно улыбнулся и, взяв у него письма, положил ему в руку полный кошелек золота.

- Вы славный человек, метр Грипар! - сказал он.- Вот, возьмите за убытки. Я найду случай доказать вам свою благодарность. А вас, сударыня,- прибавил он, обращаясь к Диане,-убедительно прошу уйти, вам больше здесь нечего делать.