Сакральный знак Маты Хари

– Ну, вот и все! Бинго! – оживленно потер руки Владимир Ильич, досмотрев запись опроса до конца. – У четверых есть твердое алиби, если, конечно, они не сговорились и друг друга не покрывают. Совсем без алиби остаются трое: бабушка – божий одуванчик с акульими зубами, люто ненавидящая внука. Владелец пропавшей коллекции, трепетно любивший покойную. И оскорбленный в лучших чувствах блогер. Чужие в дом не проникали, об этом свидетельствует исправно работающая по периметру ограды система сигнализации. Следовательно, похищенная коллекция находится в доме.

Шеф обернулся ко мне и строго сказал:

– И наша задача, Берта, отыскать коллекцию, чтобы отклонить притязания господина Маслова на страховую выплату. Думаю, что оптимальным будет визит подруги, приехавшей из Латвии на бракосочетание.

Он поднялся с кресла, большой и грузный, как тюлень, и, хлопнув ладошами-ластами, оптимистично воскликнул:

– Ну, друзья, за работу! Приступаем к мозговому штурму. Разрабатываем легенду для внедрения нашей сотрудницы в дом Масловых и обеспечиваем документальное подтверждение этой легенды.

Париж, 1905 год

Начало двадцатого века можно смело назвать апогеем «прекрасной эпохи», времени, когда жаждущие развлечений французские буржуа в поисках

острых ощущений перемещались из одного столичного салона в другой. Салон мадам Киреевской в парижском обществе считался местом изысканным. И интересным. Певица из России Ванда Киреевская умела удивить и порадовать, приглашая на свои вечера артистов оригинальных и экзотических.

В этот раз гостиная ее роскошного дома на Бульварах была убрана в восточном стиле. Заинтригованные гости прохаживались мимо возвышающейся в центре комнаты темной бронзовой статуи многорукого Шивы-Натараджи[11]

, застывшего в танце на распластавшемся карлике. Шива загадочно выделялся на фоне алого занавеса, расшитого золотыми цветами. И занавес, и изваяние индуистского божества предоставил из своего музея по просьбе хозяйки видный промышленник и коллекционер восточных редкостей месье Гиме. С Вандой их связывала давняя и нежная дружба. В один из зимних дней мадам Киреевская приехала к нему на площадь Иены и восторженно заговорила:

– Эмиль, дорогой, это по вашей части! Я только что была на благотворительном обеде, который давали в обществе защиты сирот. Вы не поверите, но я видела удивительную женщину, которая танцует восточные танцы. Ее зовут леди Маклауд или что-то в этом роде.

– Имя не очень восточное, – усмехнулся коллекционер.