Самый лучший ветер

Карман всё никак не хотел открываться, и мне пришлось попросить её подержать мой револьвер. Ковыряясь с упрямой пуговицей, я невольно залюбовался девушкой. С моим старым «Вороном» в одной руке и хищным кинжалом в другой, выглядела она настоящей амазонкой .

– Вот, – наконец-то я достал из кармана изогнутую поделку Арчи. – Магический пистоль! Вот так хватаешь ладонью, направляешь куда нужно, нажимаешь вот сюда до щелчка и вуаля! Противник обосрался. Ну это в лучшем случае, а так он должен моментально от качки берега потерять и упасть в обморок. Пять раз можно щёлкнуть, потом на перезарядку. Новейшая магическая технология!

Я всё болтал и болтал, пытаясь немного расшевелить Хельгу и показать ей, что ничего особенно страшного уже в принципе произойти не может, с такой-то поддержкой.

– Спасибо, Артём, – она неожиданно наклонилась и быстро поцеловала меня, как будто клюнула, я даже схватиться ни за что не успел. – Если бы не вы… А можно, я лучше твой револьвер себе оставлю?

– Конечно, бери, – тут же согласился я и принялся отстегивать от пояса подсумок с патронами, – тебе нужнее, дарю. У нас на корабле ещё есть, куча целая. И патроны возьми, они Арчи заговорённые, спрячь их себе куда-нибудь. А мы, маги, с магическим оружием должны ходить.

Девушка действительно быстро спрятала мой подсумок непонятно куда, перехватила револьвер поудобнее и действительно приободрилась. В тот же момент на улице метрах в ста от нас громыхнули ещё несколько выстрелов, раздались злобные крики, которые стали приближаться к нам. Я с уверенным видом зажал в руке магическую поделку, в душе отчаянно матерясь на себя самого, ну что мне стоило взять второй револьвер, маленький совсем, который я иногда носил, если было плохое предчувствие.

Арчи ощутимо для меня напрягся, готовясь к магическому удару, злобно зашипела на крыше Лариска, выгибая спину совсем по-кошачьи, и приближающиеся злобные крики немного затихли, зато стал слышен дробный топот множества ног. Пираты с щёлканьем взвели курки на несамовзводных здоровенных револьверах, у кого они были, и попрятались кто где.

– Хельга-а-а! – проорал чей-то злобный и сиплый бас, от которого забеспокоилась наша лошадка. – Генри-и-и! Вы где, мать вашу!

– Василий Никифорович! – выскочил в ворота обрадованный квартермастер. – Вот уж не ждали!

– Кто это? – удивленно спросил я у заулыбавшейся Хельги.

– Дядя Вася? – переспросила она и тут же ответила, заметно повеселев, – Капитан «Злого Котёнка» это. Самый большой и грозный рейдер в наших краях. В команде под триста человек. И еще примерно двести на берегу, в резерве и торговле. Он меня дочкой называет.

У меня отлегло от сердца, я с облегчением выдохнул и не успел придержать Хельгу, которая рванула к воротам навстречу неведомому дяде Васе, вновь мимоходом чмокнув меня в щеку.

Дальше всё завертелось очень быстро, двор заполонили какие-то чрезвычайно возбужденные вооруженные моряки, оттеснив было нас и команду Генри в сторону. И так-то высокую Хельгу обнимал, держа и покачивая на руках как ребёнка, какой-то уж совсем медведеподобный здоровяк с густой окладистой мужичьей бородой во всю грудь. Тот самый Василий Никифорович, догадался я. Отставные пираты наконец-то облегчённо вздохнули и тут же занялись любимым делом, начав с лёгким сердцем мародёрить закопчённые трупы и недогоревший дом. Повинуясь чьим-то негласным командам, нас с Арчи со всем уважением подвели к грозному капитану. Хельга, спотыкаясь и проглатывая слова от волнения, сбивчиво рассказывала Василию Никифоровичу наши злоключения. Тот внимательно слушал, с интересом поглядывал на нас с магом и мрачнел с каждой минутой.

– Так, дочка, – оборвал он её. – Главное я понял, остальное по пути доскажешь. Ты извини, но мы из твоей ресторации на берегу штаб сделаем. Сейчас главное время не упустить.

Хельга согласно кивнула, утерев невольные слезы облегчения кулаком с зажатым в нём револьвером. Василий Никифорович осторожно пальцем отвел его дуло вниз и вышел на середину двора.

– Так, слушаем сюда! – раненой медвежутью взревел он и тут же испуганно осекся, потому что его начальственную речь заглушила злобным визгом встревоженная Лариска.

– Так, слушаем сюда, – повторил он уже тише, с уважением поклонившись зорко следящей за ним напрягшейся саламандре. – Абордажная команда остается на рыночных воротах. Всю местную охранную сволочь имать и паковать, уйти никому не давать. От ворот не отходить, в бои не ввязываться, ждать нас. Грабежами не увлекаться, команду не подставлять! Мы своё сегодня ночью не упустим! Видит бог, я ждал этого дня! Остальные за мной!