Самый лучший ветер

– Дальше пытались они в дом к ней попасть, но это уже больше от отчаяния, – обстоятельно начал объяснять ему Ингвар, как самому компетентному, – да только не срослось опять. Надавить сильнее надо было, я думаю, вот и всё. Но растерялись, не думали, что она им отказать сможет, а потом поздно стало, вот эти все сбежались, отстояли хозяйку.

Пираты, стоявшие рядом и внимательно слушавшие рассказ пленника, переглянулись и Генри довольно хмыкнул.

– А потом хуже стало, – печально вздохнул Ингвар. – Вляпались и мы, и они. Я не хотел, честно, но выбора другого не было. Дрянь эта охранная прицепилась к ним и жизнь из них пила, с каждым днем всё сильнее. Решили перебить ее, пересилить. Магию смерти в ход пустить. Привели с рынка двадцать человек рабов, да в жертву их всех тут и принесли, вот так.

– Господи Единый, какие же идиоты, – Арчи схватился за голову и замычал в бессильной злобе. – Да как же так!

– Вот-вот, – радостно подхватил Ингвар, – они так же мычали и за голову хватались. Да только поздно уже было. Как я понял, переродилось там чего-то в ужас самый настоящий. Взвыли они, а чего делать, не знают. Сил хватило только пакость эту усыпить. План такой был, завтра-послезавтра всем вместе в море выйти, оторваться от пакости этой они надеялись, гори оно всё огнем.

– Могло бы получиться, кстати, – задумчиво сказал Арчи. – Надо будет бабулю в известность поставить, пусть учтёт на будущее. И меня научит.

– Вот, – обрадовался северянин, – прокатило бы! Тварь подвальная проснулась бы, вылезла, маги аэропортовские с ней бы совладали.

– А если нет? – сурово спросила его Хельга. – О людях вы подумали? Об острове вообще?

– Все умрём, – недоумённо пожал плечами Ингвар, – рано или поздно, а на остров наплевать. Зато в случае чего тебя бы обвинили, хрен бы ты отвертелась. Маги бы своего не упустили, злы они были на тебя за такую подставу. Да и вообще, кем ты себя возомнила? Ходишь тут с важным видом, принцесса сраная, а должна была ярлу моему ноги мыть и воду пить! Все беды наши из-за тебя, ведьма!

– Фантазии свои оставь при себе, сволочь, – Хельгу аж передёрнуло от отвращения, а один из пиратов, ни сдержавшись, глухо выматерился. – Лучше смерть, чем покориться ярлу твоему.

– Это ты сейчас так говоришь, – неожиданно поучающим и даже доброжелательным тоном сказал ей Ингвар. – Жизни ты не знаешь, дура. Много вас таких… было. А вот связал бы тебя ярл мой сразу же после свадьбы, чтоб ничего с собой сделать не смогла, да порол бы два раза в день вожжами, шёлковая бы стала. Поверь, я знаю, о чём говорю.

Хельгу аж затрясло от таких откровений, она судорожно сцепила руки и впервые за сегодня её душевная броня дала трещину. Кривя губы, она откровенно жалобно посмотрела на нас, изо всех сил удерживая готовые прорваться слёзы. Тут я понял, что Ингвар наговорил себе на смерть лютую и позорную, потому что пробрало не только нас с Арчи, но и пиратов. Не видать ему Вальхаллы.

Нет, святых тут не было, слезами нас было не удивить, и в жизни мы видели кое-что и похуже избитой и сломленной женщины. А пираты так и сами такое творили на регулярной основе, и ничего, совесть никого не загрызла. Но одно дело, когда это проходит мимо тебя, и совсем другое дело, когда это касается близкого тебе человека. Тут даже самая последняя сволочь примеряет на себя роль карающего праведника и с воплями кидается наносить справедливость. Причем со всей жестокостью, на которую в злодеяниях своих был способен. И совсем славно, когда злодей уже изобличён и связан, и никто за ним не стоит. Так что ничего хорошего Ингвара не ждало. Я видел, что Генри тормозило только присутствие Хельги, он был слишком опытен и хладнокровен. Она всё-таки девушка, так и читалось на его лице, вот уйдёт, тогда повеселимся. Ты у меня прочувствуешь, сволочь, как это – на хозяйку злоумышлять.

Вдоль по улице началось какое-то шевеление, гулко громыхнули несколько выстрелов и раздался чей-то дикий, полный боли, крик. Все подобрались, а два пирата, повинуясь команде Генри, схватили Ингвара и закинули его в коляску без лишней жалости.

– Головой отвечаете, – сурово предупредил их квартермастер. – И домик Ларисы Ивановны не потопчите, а то будет нам страсть великая. Остальным приготовиться! Артём, Хельгу в сторону, за сторожку!

Я без слов подчинился, потому что чувствовался в Генри опыт боёв, не шедший ни в какое сравнение с моим, да и остальные головорезы знали что делать, уж больно они действовали слаженно и спокойно. И, если Арчи с Лариской были главной ударной силой, бьющей по площадям, то я мог только помешать, да и Хельгу сохранить от дурной пули хотелось. Слава богу, она без слов дала себя увлечь за стену сторожки, в тень, где до нас не доставал багровый отсвет с жадным любопытством поглядывающей на всё это Лариски.

Оказавшись в укрытии, Хельга достала свой богато украшенный кинжал и напряглась о тревожном ожидании.

– Смотри, чего у меня есть, – решил я немного её отвлечь и полез в свой нарукавный карман. – Арчи придумал.