Самый лучший ветер

С любопытством разглядывая мешки, Арчи зашёл к себе в каюту, достал саквояжик, в котором хранил настойки и прочие лекарства и вытащил из него бутылочку с темной жидкостью.

– Кирюшка, – негромко позвал он. – Принеси, будь добр, четыре стопочки и чайную ложечку.

Антоша остался стоять в коридоре, а я просочился в тесную каюту и устало привалился на обитый кожей откидной диванчик. Домовенок мухой возник над столиком, сгрузил стопочки с ложечкой и остался с нами, с любопытством поглядывая на сокровища Арчи. Маг налил по половинке каждому и, капнув в ложку, протянул ее Кирюшке.

– Держи, – торжественно произнес он. – Заслужил.

Домовёнок немедленно загордился и принял снадобье, залихватски крякнув. Я развеселился и, выпив свою дозу, повторил его выходку.

– Были бы у меня усы, – подмигнул я Кирюшке, – подкрутил бы, честное слово.

Домовенок счастливо заулыбался, а маг, протянув ему одну стопку, попросил отнести лекарство Далину. Затем Арчи убрал бутылочку и, подвинув меня, привалился рядом, жестом указав Антоше сделать то же самое. Мы немного молча посидели, переживая произошедшее и ожидая, когда же отпустит.

– С Валетом как думаешь? – наконец спросил маг у меня. – Кинуть ему весточку?

– По идее ну его нахер с ним связываться, – поразмыслив, выдал я. – Гнилой они народ, ничего святого. Как говорится, коготок увяз, всей птичке пропасть. Но вот очень интересно, какое решение они по нам примут, так что придётся.

– Знал, паскуда, на что надавить, – согласно кивнул маг. – У тебя есть к кому обратиться? На обратном пути последние известия узнали бы, если он, конечно, жив останется.

– Есть, – с неохотой признался я. – Брат у меня двоюродный по этой стезе пошёл. Как с ним не бились, всё об стену горох.

– Точно, – припомнил Арчи. – Игорёха же. Как раз он из местных, а они власть из рук упустили, пришлые авторитеты рулят.

– Ну да, – усмехнулся я. – Лёгкая фронда присутствует, и нелёгкая тоже. Недовольных много. Там у них страсти кипят похлеще чем на собачьей свадьбе.

В этот момент в коридор около каюты вышел успевший переодеться Далин и выжидательно уставился на нас.

– Чего расселись, – недовольно прогудел он. – Вечереет уже. Я пошёл сдаваться аэродромному начальству, кто со мной?

– Антоша пойдет, – показал я на удивленного парня пальцем. – Журнал наблюдений захватишь, коменданту занесёшь, на копирование, я же тебе объяснял сегодня.

Он понятливо кивнул и убежал в ходовую рубку, а Далин занял его место на диванчике.

– Что думаете? – обратился он к нам, откинувшись на спинку и попытавшись вытянуть ноги. – Где ночевать будем? Я, пожалуй, от греха подальше сегодня на «Ласточке» останусь.

– Я не, я у родных заночую, – пришлось отказаться мне. – Утром буду как штык.

– Я тоже, – присоединился Арчи. – По бабкиным делам надо успеть, ночевать сюда приду, Антоша борщ обещал.

– Ну тогда вперед, – поднялся гном на ноги. – Я сначала по регламенту пробегусь, потом в штаб, расскажу про наши приключения, потом к сослуживцам загляну, узнаю как дела и вообще, как они жить дальше думают.

Далин был чрезвычайно основателен и любил всё делать по порядку, что нам было только на руку. Всё дружинное командование его знало и уважало, мы там были бы сбоку припёка. Да и что, по большому счету, могла сделать дружина? Ну, пожалуемся мы им на горячий приём, посочувствуют они нам, вот и всё. Местный расклад они знали лучше нас и могли лишь скрипеть зубами от злости. Время, когда можно было бы навести порядок, безвозвратно упущено, и для дружины это не было секретом. Тут требовалась княжеская воля, не меньше.

Далин, когда служил в дружине, предводительствовал тут над командой аэродромного обслуживания и охраны в чине старшины, так что ему и карты в руки, а я даже заморачиваться не хочу. Да и местный главарь дружинников, майор из гномов со смешным именем Дори, был его сослуживцем по учебке.

Магическая валерьянка наконец подействовала, я успокоился и, уйдя в свою каюту, принялся собираться. Переоделся, нацепил пояс с револьвером, перекинул через плечо ремень сумки со своими вещами и гостинцами для тётки и потопал вслед за гномом. Далина на полосе уже ждала целая делегация из немалых аэродромных и служивых чинов, никогда такого раньше не было, поэтому я, облегчённо вздохнув, проскользнул мимо них с деловым видом прямо на проходную.

Наконец с удовольствием закурив на улице уже за забором, я для начала отправился в архив, рассчитывая застать там Виктора Михайловича. Слава богу, архив находился на выселках у рудника, которые контролировала дружина, так что опасаться не приходилось. Патрулей по пути встречалось много больше обычного, и то хлеб, а я уж думал, что совсем служивые мышей не ловят. Наддав ходу и перескакивая многочисленные лужи на грунтовой дороге, так как время близилось к вечеру, я практически подбежал к зданию архива.

– Здравствуйте, – поздоровался я с курившим на крыльце стареньким сторожем. – Виктор Михалыч у себя?

– Здравствуй, Тёма, – подслеповато прищурившись, признал меня дед. – У себя ещё, бегом беги и застанешь его, а то уходить уж все собрались, поздно уже.