Сёгун (части 5-6)

- Могу я предложить вам добавить еще двадцатый и двадцать третий?

- Нет. Десяти тысяч человек должно хватить - при внезапности нападения. Надо еще охранять границы - на случай неудачи или какого-нибудь подвоха. И сдерживать Затаки.

- Верно, - согласился Судару.

- Кто возглавит это наступление?

- Господин Хиро-Мацу. Это как раз для него.

- Почему?

- Прямой, простой, старый способ ведения войны, приказы совершенно четкие, отец. Он подходит для этой кампании.

- Но он больше не годится для роли верховного главнокомандующего?

- Прошу прощения, Ябу-сан был прав - ружья изменили мир. Железный Кулак сейчас уже устарел.

- Кто тогда?

- Только вы, господин. До тех пор пока битва не произойдет, я советую вам никого не допускать между вами и битвой.

- Я подумаю об этом. Сейчас отправляйтесь в Мисиму. Подготовите там все. Ударным силам Хиро-Мацу будет дано двадцать дней, чтобы пересечь реку Тенрю и взять под контроль дорогу Токайдо.

- Прошу прощения, могу я предложить сделать последним пунктом назначения для них склон Шими? И дать им тридцать дней7

- Нет. Если я отдам такой приказ, гребня достигнут немногие, а большинство погибнет. Мы не сможем отразить контратаку, удары врага, если наши силы будут отступать.

- Но вы, конечно, пошлете сразу же вслед за ними подкрепления?

- Наше главное наступление будет проходить через горы Затаки. Это только отвлекающий момент. - Торанага внимательно посмотрел на сына, но Судару никак не отреагировал на это заявление - не удивился, не одобрил, но и не выразил неодобрения.

- Ах, извините. Прошу меня простить, господин.

- Кто будет командовать мушкетным полком без Ябу?

- Касиги Оми.

- Почему?

- Он в них разбирается. Кроме того, он современный, очень смелый, умный, терпеливый - и такой же опасный, даже более опасный, чем его дядя. Я бы советовал, если вы победите, и он выживет, найти повод, чтобы предложить ему отправиться в Пустоту.

- Если я выиграю?

- Малиновое Небо всегда было последним планом. Вы говорили это сотни раз. Если мы потерпим поражение на Токайдо, Затаки вырвется на равнины. Пушки там не помогут. Это последний план. Вам никогда не нравились последние планы.

- А Анджин-сан? Что вы посоветуете по поводу его?

- Я согласен с Оми-саном и Нага-саном. Его следует изолировать. Его люди ничего собой не представляют - они эта и скоро перебьют друг друга. Они ничто. Я советую всех иностранцев или изолировать, или выкинуть из страны. Они как чума - и обращаться с ними надо так же.

- Тогда не будет торговли шелком...

- Если такова цена, то я бы заплатил. Они - чума.

- Но нам нужен шелк... Чтобы защищаться, мы должны знать о них, учиться тому, что они знают...

- Их следует ограничить в проживании одним Нагасаки, держать под надежной охраной, число их строго ограничивать. Торговать они могут только раз в год. Разве деньги не их главный мотив? Разве не это говорит Анджин-сан?

- Ах, так он все-таки полезен?

- Да, очень. Он показал нам, как мудры были эдикты об изгнании. Анджин-сан очень мудр, очень смел. Но он игрушка. Он развлекает вас, господин, как Тетсу-ко, - он полезен, но только как игрушка.

Торанага завершил беседу:

- Благодарю за высказанные вами мнения. Когда начнется наступление, вы вернетесь в Эдо и будете ждать дальнейших приказов. - Он сказал это твердо и со скрытым смыслом: Затаки все еще держал госпожу Дзендзико, сына и трех дочерей Судару заложниками в своей столице Такато. По просьбе Торанаги, Затаки дал Судару разрешение на отъезд, но только на десять дней. Судару официально дал согласие на сделку и обещал вернуться в этот срок. Затаки был известен своими глупыми понятиями о чести, мог запросто уничтожить их всех назависимо от того, был ли этот договор тайным или явным. И Торанага и Судару знали: Затаки обязательно это сделает, если Судару не вернется, как обещал.

- Да, господин.

- Вы поедете в Мисиму сразу же.

- Тогда я сэкономлю время, если поеду этим путем. - Судару указал на перекресток впереди.

- Да, завтра я пришлю вам письмо. Судару поклонился, подошел к своей лошади и вскоре уехал с двадцатью телохранителями.

Торанага поднял миску и подобрал лапшу, уже остывшую.

- О, господин, прошу прощения, вы желаете еще? - К нему подбежала молоденькая служанка, круглолицая, не очень хорошенькая, но живая и исполнительная, - как раз таких он любил среди служанок и своих женщин.

- Нет, благодарю. Как твое имя?

- Юки, господин.

- Скажи своему хозяину, что он делает хорошую лапшу, Юки.

- Да, господин, благодарю вас, господин, за то, что вы оказали честь нашему дому. Только дайте знак - и мы тут же сделаем все, что вам потребуется.