Секрет под перьями

Зозулин окончательно дозрел и решил сделать ей предложение, Лера догадалась об этом до того, как он решился. Тем временем Лера освоилась в его квартире, запустила камеру в жилище старика и провела туда же тонкую трубку, по которой в момент передачи марки собиралась пустить усыпляющий газ.

Все, казалось бы, прошло блестяще. Дракула нанял разбитную девицу –  не то нищую актрисульку, не то бабенку без определенных занятий, брошенную любовником и остро нуждающуюся в деньгах. Девка оказалась не промах –  устроила в ресторане «Бунин» скандал по высшему разряду. Скандал был нужен для того, чтобы влюбленный Зозулин не бросился на ее поиски –  чего доброго, в полицию еще заявил бы! За то девица и поплатилась на следующий день, никак нельзя было оставлять ее в живых, она бы выдала Дракулу. Дальше счет пошел на минуты. Лера сбежала из ресторана, и Дракула мигом домчал ее до нужного дома. Она усыпила участников встречи, беспрепятственно вошла в квартиру настройщика и забрала марку и деньги.

Попав в квартиру старика и разглядев участников встречи, она почувствовала легкий озноб: даже спящие, эти уголовники выглядели очень опасными.

Денег, кстати, оказалось гораздо меньше, чем она рассчитывала, –  уголовники не собирались платить старику настоящую цену. Но Лера рассчитывала на саму марку.

Теперь ей оставалось сделать только две вещи –  бесследно исчезнуть из города и реализовать марку.

Но когда она нашла эксперта– филателиста и показала ему марку –  почва ушла у нее из-под ног: марка оказалась фальшивой.

Это был не провал. Это была полная катастрофа.

Без денег, без больших денег, Лера была обречена.

Кроме шефа, за ней теперь охотились ограбленные уголовники, и уж они-то будут идти по ее следу до конца.

Однако Лера не опустила руки и попыталась разобраться в ситуации.

Случившемуся возможны были два объяснения: либо настоящей марки вообще не было, старик украл у владельца фальшивку, либо он украл подлинник и заменил фальшивкой позднее, перед встречей с заказчиками. То есть хотел их кинуть, а настоящую марку где-то припрятал.

Первый вариант Леру никак не устраивал, и она решила исходить из второго. Значит, нужно было продолжать разрабатывать старика и выяснить, куда он спрятал настоящую марку.

Леня поставил машину рядом с Александринским театром и направился в сквер под сенью памятника Екатерине Великой –  знаменитый «Катькин садик». Здесь, на скамейках вокруг памятника любвеобильной императрице, в теплое время года играли в шахматы любители самого разного возраста и уровня –  от способных школьников до седовласых пенсионеров, от начинающих любителей до зрелых мастеров. Поскольку игра здесь шла на деньги, то среди этих шахматистов попадались не только любители. Старожилы «Катькиного садика» помнили, как лет тридцать назад молодой перспективный шахматист приходил в этот садик, когда у него кончались наличные, и играл две-три партии с теми, кто не знал его в лицо. Первую партию он специально проигрывал, чтобы завлечь соперника, а потом предлагал значительно увеличить ставку и обирал любителя до нитки.

Молодой шахматист стал потом чемпионом мира и очень не любил вспоминать о том периоде своей карьеры.

Впрочем, преобладали в садике тихие интеллигентные старички, для которых шахматы были не средством добывания денег, а любимым увлечением и проверенным способом борьбы с одиночеством и неотвратимой старостью.

Одного из таких старичков и высмотрел Леня Маркиз на скамейке возле самого памятника.

– Здравствуйте, Иван Игнатьевич! –  приветствовал Леня, подсаживаясь к нему. –  Как ваше здоровье?

– Здравствуй, голубь сизокрылый! –  отозвался старик. –  Грех жаловаться… я, ты знаешь, жизнь веду спокойную, умеренную, ничего лишнего себе не позволяю, соблюдаю режим, так что для болезней особых причин не имеется… болезни, они предпочитают людей ленивых и невоздержанных.

Ленин собеседник действительно выглядел весьма достойно и благообразно.

Увидев его впервые, можно было подумать, что перед вами –  крупный конструктор или известный профессор на пенсии, возможно, даже академик. В действительности же Иван Игнатьевич был в прошлом вором-домушником высочайшего уровня, о котором в уголовной среде рассказывали легенды.

Это именно он в восьмидесятом году прошлого века умудрился обворовать за один раз целый элитный дом, расположенный неподалеку от Смольного и населенный сотрудниками городской администрации и прочей номенклатурной публикой. В этом доме, разумеется, был постоянный милицейский пост, что нисколько не помешало Ивану Игнатьевичу провернуть операцию.

Около десяти часов утра, когда высокопоставленные жильцы отправились на работу, а в квартирах остались жены и домработницы, молодой парень в замасленной спецовке под видом сантехника пробрался в подвал дома. Там он пробыл не более десяти минут. Вскоре после его ухода из вентиляционных решеток во всех квартирах повалил густой черный дым.