Секретов не будет

Виктор Петрович бежит в диспансер, беседует с врачом Глебовым и узнает, что из Прибалтики действительно пришла бумага, в которой содержится просьба поставить Виктора Петровича на учет.

— Да никогда я в Прибалтике не был! — клянется Виктор Петрович. — В документе, который вам прислали, совпадает только имя и фамилия. Вот посмотрите. Ищут молодого парня двадцати пяти лет, мне, как вы сами видите, уже за пятьдесят. Пациент по профессии шофер, а я инженер по технике безопасности. Он холост, а я женат. Разве это одно и то же?

— Ваше здоровье нам дороже всего, а вы нервничаете, протестуете, — замечает врач.

— Если мое здоровье дороже всего, то поберегите мои нервы. О том, что я якобы сбежал из больницы, соседи с ваших слов разболтали всему дому. Вздорные слухи докатились до работы…

Врач Глебов утешает Виктора Петровича как может. Просит вести себя разумно, потерпеть. Направляет на анализы. Снова звонит соседям и просит передать, чтобы больной обязательно явился на очередное обследование.

— А как же иначе! Ведь мы имеем дело с живыми людьми!

Радиста «Скорой помощи» одного подмосковного городка никуда повестками не вызывали, и заботила его уже не щепка в деликатесном блюде, а нечто большее. Михаил Лукич Соколов беспокоился не за себя, а за очень важное дело. Оказывается, на машинах «Скорой помощи», где работал Соколов, установлено двадцать радиостанций «Гранит», которые выпускает завод «Электросигнал». В «Скорой помощи» без таких радиостанций как без рук. Получаются холостые пробеги, а главное, нельзя переадресовать врачебную бригаду, находящуюся уже в пути, когда несколько потерянных минут могут стоить человеческих жизней.

И вот два года тому назад больше половины радиостанций потребовали ремонта, вышли из строя. Согласно приложенным инструкциям, ремонт и настройку этих сложных устройств нужно производить в специальных мастерских, имеющих в штате высококвалифицированных специалистов. Однако таких мастерских радист Соколов не обнаружил не только в своем городе, но и в Москве. Как же быть?

Первым делом Михаил Лукич обратился на завод и очень быстро получил весьма любезный ответ от директора предприятия:

«Со своей стороны мы ставим вопрос о ремонте наших радиостанций на рассмотрение соответствующих организаций путем опубликования статьи в нашей отраслевой газете».

Соколов стал терпеливо ждать, когда же в отраслевой газете появится статья, от которой зависит дело гарантийного ремонта. Но вот он неожиданно получил еще в одном конверте копию редакционного ответа, в котором говорилось:

«Интересующую Вас статью мы подготовили к печати, но, к сожалению, по не зависящим от нас причинам опубликовать не сумеем.

Благодарим за внимание к газете. Редактор промышленного отдела Б. Чуфаев».

Радист Соколов редакционной благодарности не принял и обратился в Министерство здравоохранения республики. Начальник управления этого министерства, выбирая для своего ответа наиболее мягкие слова, ссылаясь на чье-то компетентное мнение, писал, что «предприятий по ремонту автомобильных радиостанций в РСФСР нет».

Из Министерства радиопромышленности пришло более обнадеживающее сообщение. Неизвестное должностное лицо, расписавшееся за начальника главного управления, рекомендовало Соколову обратиться в главное управление по ремонту радиотелевизионной техники «Главрадиотехника» Министерства бытового обслуживания населения.

На следующее свое послание Михаил Лукич получил ответ из этой уважаемой организации:

«Предприятия бытового обслуживания населения системы Министерства бытового обслуживания населения гарантийный ремонт указанных радиостанций не производят».

Рядовой радист, болеющий за важное государственное дело, пишет в новые адреса новые письма и получает вежливые ответы. К нему любезно обращаются по имени и отчеству, не забывают дослать привет, в случае особой нужды просят не стесняться, писать еще, обязательно сославшись на исходящий номер…

Словом, мы имеем образцы отлично налаженной служебной переписки, номенклатурной учтивости и красоты канцелярского стиля.

— А как же иначе! Ведь мы работаем с живыми людьми!