Сердце из хризолита

– Не спите, – тут же повысил голос Кейд.

Я молча помотала головой и открыла глаза.

– Вы знаете, кого мы ищем?

«Третий хранитель – Винсарт Эламир из Алого рода, вернейшего из верных хранителей короны». Именно так было написано в договоре. И, помнится, дядюшка иногда говорил, что рассказывает мне сказки о Пустом береге, потому что раньше у нашей семьи было там родовое поместье. Раньше я думала, что он шутит. Как можно жить в сказочных землях? Но теперь…

– Знаю, – коротко ответила я.

– Тогда отправляемся на поиски? Конечно, после того, как вы придете в себя и поймете, что сил достаточно…

– Да, – кивнула я. – Только хотела попросить вас об одолжении. Мне не хотелось бы называть его имя… пока. Если… когда мы найдем его, и все решится… После того, как мы вернемся в будущее, я все расскажу вам. И надеюсь, что мы еще посмеемся над моей… тайной.

Мне и вправду хотелось на это надеяться.

Верить в то, что, когда мы сможем быть вместе, все остальное окажется пустым сном. Что имя моего рода не так важно, как наша с Кейдом любовь.

* * *

– Однажды на узкой полоске песка, что обнажается лишь во время отлива, рыболовы увидели девочку. Она лежала и спала так сладко, что ее не сумели разбудить. Так, спящую, и забрали в лодку и увезли с собой в прибрежный город на границе Пустого берега и Долины виноградников. Там жили самые смелые рыболовы королевства. Пусть в волнах цвета хризолита водились диковинные рыбы и один улов мог прокормить целую семью на месяц вперед… Но обитали также в здешних водах и настоящие глубинные чудовища, и морские духи, которые могли забрать на дно не только утлую лодчонку, но и большой рыбацкий корабль. И месяц за месяцем, год за годом собирали дань с тех, кто осмеливался бросить вызов морю.

Мы с Кейдом шли вдоль берега по узкой, едва заметной тропинке, слушая шепот волн. Восток уже светлел, и впереди, в дубраве, просыпались птицы. Мир был по-утреннему нереальный, прозрачный, расчерченный бледными полосами тумана и падающими звездами. Чтобы не заснуть на ходу, я рассказывала Кейду ту самую сказку.

– Не помнила девочка ни имени своего, ни отца, ни матери. Но была она такой милой и пригожей, что, увидев ее, жена одного из рыбаков сжалилась и забрала сиротку к себе домой. Научила плести сети, разделывать рыбу и продавать ее на базаре. Долго ли, коротко ли, повзрослела девочка. Пришла пора выдавать ее замуж, и многие приходили просить ее руки, да только не было среди них того, кто пришелся бы ей по сердцу. Да и отец не спешил отдавать ее в чужой дом… Ибо ходили слухи, что стал он гораздо удачливее, и каждый улов его был богаче предыдущего именно с тех пор, как он приветил сиротку.

– Какой разумный рыбак, – усмехнулся Кейд.

Я замерла на секунду, вглядываясь в высокие и острые скалы впереди. Одна из них походила на трезубец. Значит, нам туда…

– Да только сама девушка не была счастлива. Давно поняла она, что сердце ее холодное, как лед. Не было в нем радости. Ей не хотелось смеяться, глядя на воздушного змея, парящего над пристанью. Не хотелось бежать с ветром наперегонки по пустынному пляжу. Не хотелось улыбаться просто так, подставив лицо ветру, когда над морем после дождя опрокидывается радуга. И не знала она, что такое любовь. Как-то раз, стоя на базаре за рыбным прилавком, услышала она разговор двух кумушек… Разговор о волшебнике, который поселился рядом с городом. И порешила идти к нему, спросить: почему другие знают вкус счастья, а она – нет.

– Что же, мы идем к тому самому волшебнику? – спросил Кейд.

Я молча улыбнулась в ответ.

– Долго ли, коротко, разузнала она по намекам да недомолвкам, как добраться до дома волшебника. Выскользнула тайком из дому в предрассветный час и пошла туда, куда указывал след падающих звезд. Потом, завидев скалу-трезубец, отправилась к ней и прошла между каменными иглами… – Тут я протянула руку и провела пальцами по выветренному граниту. Мы как раз проходили между узкими камнями, указывающими в рассветное небо. – А потом по тропинке через дубраву, туда, где кричали свиристели. Вышла она на поляну и увидела дом волшебника. Только подошла к крыльцу, как дверь отворилась, и увидела девушка на пороге сурового мага с обветренным лицом.

«Чего ты хочешь, девочка? – спросил он. – Только подумай хорошо, потому что больше трех раз никому я не помогаю».

«Хочу узнать, – ответила она. – Как получить счастье».

Рассмеялся волшебник.

«Зачем тебе счастье обычное, человеческое, дочь моря? – спросил он. – Вот тебе крылья и птичье счастье».

И научилась девушка летать. С ветром наперегонки, над пенными валами, над острыми скалами. Но только сердце ее так и не согрелось. Пришла она вновь к волшебнику.

«Не нужно мне птичье счастье, – говорит. – Хочу узнать, как научиться смеяться».

Улыбнулся волшебник. «Зачем тебе чувства людские, дочь моря? – спросил он. – Вот тебе новый голос, чтобы понимать тварей чудесных».

И научилась девушка говорить с чудовищами и рыбами, с духами и душами, с ветрами и деревьями. Узнала все тайны Пустого берега. Но только сердце ее так и не согрелось. В третий раз пришла она к волшебнику.