Сердце. Как у тебя дела?

Между тем сейчас проводятся исследования относительно еще одного варианта замещающего клапана, который в будущем обещает огромные преимущества юным пациентам. Речь о клапане, растущем вместе с сердцем ребенка. Его делают из сердечных клапанов человека: в лаборатории исходный материал освобождают от всех лишних клеток, и от него остается только опорный каркас из коллагена (протеина), основы соединительной ткани. Как только такой клапан пересаживают, клетки пациента начинают его обживать. Поэтому эти клапаны не раздражают ни иммунную систему, ни тромбоциты, и организм не воспринимает их как чужеродное тело. И еще в отличие от других заменяющих моделей эти клапаны могут расти вместе с развивающимся сердцем ребенка. Сейчас ведутся исследования, в ходе которых первым пациентам устанавливают такие клапаны.

Трансплантации: Дарованные сердца

В 2016 году в Германии было проведено примерно 128 000 операций на сердце, из них трансплантаций сделано меньше 300, хотя в листе ожидания числится более 700 пациентов, которым срочно требуется новое сердце.

Давайте поближе познакомимся с этими удивительными операциями по трансплантации – вне зависимости от того, какой именно орган трансплантируется. При любых трансплантациях приходится решать определенные проблемы, чтобы пересаженный орган действительно мог продолжительное время выполнять свои функции в теле нового хозяина.

Самая большая проблема заключается в различиях поверхности клеток донора и реципиента. Протеины и образования, которые крепятся к клеткам с внешней стороны, в определенной степени служат «удостоверением личности», которое клетка предъявляет иммунной системе. Помните про флаги, которые клетка вывешивает, чтобы идентифицировать свою «личность»? Мы говорили о них, когда разбирались с резус-конфликтами. Если клетка не сможет предъявить правильный флаг, то силы сопротивления организма, то есть иммунные клетки, разоблачат ее и уничтожат. В нашем организме установлен очень строгий режим. Характеристики поднимаемых клетками флагов напрямую связаны с генами. У каждого человека своя комбинация большого количества разнообразных генов – так же, как у каждого свой рисунок отпечатков пальцев.

Так что, когда при трансплантации в организм попадают клетки с поверхностью иной структуры, иммунная система их атакует. В абсолютном большинстве случаев такая атака на гостей с чужими флагами оправданна, ведь чужеродные клетки с поверхностью другой структуры, как правило, несут с собой бактерии или вирусы, угрожающие здоровью. Как правило, кроме случаев с не рожденным еще ребенком с резус-конфликтом или трансплантации. Но так уж устроена иммунная система – эволюция не могла учесть пересадку органов. Итак, с одной стороны, для того, чтобы пересаженный орган хорошо функционировал, надо искать донорские органы с максимально похожей структурой клеточной поверхности. Это, в частности, объясняет, почему медики предпочитают донорские органы от единокровных родственников, например от братьев или сестер. С другой стороны, функции собственных иммунных клеток глушатся медикаментами, чтобы они не столь тщательно следили за знаками отличия. Такие медикаменты называются иммуносупрессивными

, то есть подавляющими иммунную систему.

Максимально долгое выживание донорского органа в новом организме можно обеспечить только тщательным предварительным подбором и подавлением очень строгой эндогенной полиции.

Еще один важный аспект – различие между добровольным донорством (в смысле пожертвованием органа еще живым человеком) и донорством от человека, погибшего, то есть у которого констатирована гибель мозга. Первый вариант возможен только в отношении парных органов (почки), либо если орган способен в достаточном объеме функционировать после того, как часть его удалят для пересадки (печень). Пока еще не найдена возможность жить без сердца (или с одной его половиной), поэтому для сердца первый вариант, разумеется, не работает. Донорское сердце может быть изъято у донора только в случае однозначно подтвержденной гибели мозга.

Критерии гибели мозга, позволяющие изъять донорские органы, определены очень точно, что бы там ни говорили. Чтобы констатировать смерть головного мозга, то есть признать человека мертвым, требуется тщательный осмотр, который проводят два независимых невролога. Эти два врача не должны быть задействованы ни в изъятии органов, ни в операции по трансплантации, а также не могут быть в подчинении у врачей, входящих в операционные бригады. Все делается для того, чтобы при констатации смерти исключить конфликт интересов любого вида.