Сердце Мира

— Вообще-то я занят, — нахмурился клетчатый. Я поймал его настороженный взгляд, и он уже не мог отвести его. Вот она, река доверия, покрытая тонким льдом недоверия и скованная узкими берегами раздражения и усталости. Я пробью этот лед, я выпущу бурный поток на широкий простор взаимопонимания. Поверь же этому рыжему пареньку, придворный хроникер! Почувствуй его мечту, вспомни, как ты сам пришел сюда первый раз… Получилось! По льду пробежали первые трещины, напряженная складка между бровей разгладилась, клетчатый глубоко вздохнул.

— Ладно, рыжий, — сказал он, — пойдем присядем. Или нет! Давай выйдем отсюда, тут напротив есть неплохая таверна. Заглянем туда, пропустим по кружечке, и я все тебе расскажу.

В таверне было людно, но мой собеседник, похоже, был здесь завсегдатаем. Девчонка разносчица проводила нас за крошечный столик за деревянной ширмой и убежала выполнять заказ — две кружки пива и две сырных лепешки.

— Ну-с, — значительно проговорил клетчатый. — И о чем бы вы хотели узнать?

К стыду своему я решительно не представлял, о чем его спрашивать и что вообще представляет собой работа репортера. Поэтому бухнул первое попавшееся:

— Скажите, а у репортеров бывают юные поклонницы?

— Что вы, — мой собеседник рассмеялся. — Поклонницы бывают у актеров, у исполнителей романсов, у поэтов, наконец. Репортер — это…

Я пожалел о своей идее поболтать с сотрудником газеты примерно через несколько фраз. Мне стало невыразимо скучно слушать про рупоры правды и вестники доброй надежды. И про напряженный умственный труд тоже. Однако я продолжал поддерживать беседу при помощи «О!» и «Невероятно интересно!», делая над собой усилие, чтобы не зевнуть. Похоже, моего визави в газету пристроил или папа, или дядя, богатый и влиятельный фабрикант. Он же и выбил для него теплое местечко освещателя придворных новостей. Вся его работа заключалась в ежедневном визите в канцелярию, где ему выдавали готовый список событий, который он должен был донести до главного редактора вовремя. Но иногда ему перепадала удача, и его приглашали осветить то или иное скучное придворное событие.

— И вы действительно видели адасадорскую принцессу? — спросил я, изобразив недоверие.

— О, неоднократно! Почти как вас сейчас! — заявил репортер. — И уверяю вас, в ней нет решительно ничего колдовского. Она невероятно красивая и эффектная девушка.

— Да? — удивление мне изображать не пришлось. — Она же дочь короля! А он-то самый настоящий колдун!

— Ну, молодой человек, вы плохо осведомлены! — репортер покровительственно похлопал меня по плечу. — Дети колдунов — не обязательно колдуны. Наш король согласился на этот брак еще и потому, что ее высочество родилась совершенно нормальной!

Я закашлялся. Ну, родилась она может и нормальной, но вот выросла…

— А вы не думаете, что нас обманывают? — спросил я.

— Конечно же нет, мой юный друг, — репортер допил остатки пива из своей кружки. — Эта война измотала оба государства, Адасадору она вредит не меньше, чем нам. А наши разногласия мы вполне можем решить цивилизованным путем переговоров и взаимных уступок.

У меня перед глазами на мгновение возникла куча щебня на месте разрушенной башни и изуродованные трупы Мантикор и Тигров. Но я справился и перешел к следующей интересующей меня теме.

— А если репортер получает сенсационный и шокирующий материал, то его точно опубликуют?

— Обязательно! — горячо заверил меня мой собеседник. — Сенсации — это наш хлеб! Мы не имеем права пройти мимо, мы просто обязаны донести ее до как можно большего числа людей. Только имейте в виду, мой юный друг, что на этой почве происходит множество злоупотреблений. Поэтому каждый сенсационный материал должен быть подкреплен неопровержимыми доказательствами. Вы понимаете, о чем я? Редактор должен быть уверен, что это вам не наболтали в подворотне и не наплели враги нашего государства, строя свои козни и происки…

И репортер разразился гневной и обличительной речью в адрес фальсификаторов и очковтирателей, из-за которых пострадал уже не один сотрудник газеты, потому что публикация ложной информации, особенно порочащей чью-то честь и достоинство ведет к неприятностям. Очень-очень серьезным неприятностям. Я сник. Понятно. Опубликовать в газете информацию о том, что принцесса — ведьма и вообще была у нас тут шпионкой, не получится.