Сердце предательства

Когда мы наконец добрались до места и я затворила дверь, Астер возбужденно захихикала, переживая наше приключение. Первым делом она поинтересовалась, могу ли я прочитать, что написано в книге, и я ответила, что язык мне незнаком.

– А как насчет этих? – спросила она.

Обернувшись, я посмотрела, куда она показывает. На моей кровати аккуратной стопкой лежали книги, украденные мной у Королевского книжника. Но я их туда не выкладывала. Я заметалась по комнате, решив, что в ней кто-то прячется. Но никого, кроме нас, не было. Кто мог проникнуть в комнату и рыться в моих вещах?

– Астер, – строго произнесла я, – ты задумала со мной поиграть? Это ты положила сюда книги перед уходом?

Но еще не договорив, по ее недоуменному выражению поняла, что она здесь ни при чем. Чтобы не пугать девочку, я покачала головой.

– Все в порядке. Я просто забыла, что сама вынула их. Ну, а теперь, – сказала я, перекладывая книги на сундук, – давай готовиться ко сну.

Она ничего не захватила, кроме той одежонки, что была на ней, и я, порывшись в сундуке, протянула ей одну из теплых рубах Кадена. Девочка, которой рубашка оказалась по щиколотку, с наслаждением прижимала к себе мягкую ткань. Расчесывая волосы, я увидела, что Астер мечтательно ощупывает короткую щетинку на своей голове, словно представляя, что у нее выросла длинная коса.

– Как же, наверное, шее и плечам тепло и приятно под такими длинными волосами… – протянула она.

– Пожалуй, но у меня найдется для тебя кое-что другое, теплое и куда более красивое. Хочешь, покажу?

Астер восторженно закивала, и я вытащила из своего седельного вьюка синий шарф, подарок Рины. Я надела его девочке на голову и обмотала концы вокруг шеи.

– Вот, – сказала я, – какая красивая принцесса-кочевница. Теперь он твой, Астер.

– Мой? – она недоверчиво пощупала материю, перебрала бусинки, приоткрыв рот от изумления, а я почувствовала укол, что могу порадовать ее только такой мелочью. Этот ребенок заслуживал намного большего, чем я могла дать.

Мы вдвоем забрались в мою постель, и я стала вспоминать эпизоды из Священного писания Морригана – истории о том, как благодаря избранным появились Малые королевства, истории о любви и самопожертвовании, о чести и истине, истории, заставлявшие меня тосковать по дому. Свеча догорела почти до конца, когда я услышала тихое посапывание Астер и прошептала молитву Рины: «Да даруют тебе боги тихое сердце, верные глаза и ангелов, охраняющих твою дверь».

* * *

И Харик, прямодушный и верный,

Привел к деве Морриган Алдрида,

Мужа достойного в глазах богов,

И возрадовались Выжившие.

– Священное писание Морригана,

том III

Глава тридцать четвертая

Уже давно рассвело, но Астер еще сладко спала, сжимая в руке шарф. Сидя на меховом ковре посреди комнаты, я глядела на книги, появившиеся накануне у меня на койке. Каким-то образом они оказались на покрывале, прямо на виду, как будто я забыла спрятать их под матрас. Я была настолько поглощена тем, чтобы остаться в живых, что и не вспоминала про книги. По дороге через долину Кам-Ланто я перевела всю Песнь Венды, но что касается Ve Feray Daclara au Gaudrel, мне хватило времени только на перевод короткого отрывка.

Вынув небольшую книжицу из футляра, в котором она хранилась, я погладила тисненую кожу, провела пальцем по обгорелому уголку. Она пережила века, тягостное путешествие через весь континент, кто-то пытался ее уничтожить. Годрель. Как мне хотелось узнать хоть что-то о ней – помимо того, что она рассказывала истории горстке скитальцев.

Первый переведенный отрывок казался причудливой волшебной сказкой, рассказанной голодной девчушке, чтобы отвлечь ее от страданий, но даже не окончив еще перевод, я уже понимала, что за этим кроется нечто большее. Недаром Королевский книжник так тщательно прятал книгу и даже послал наемника, чтобы вернуть ее себе.

Я вытащила из вьюка детский учебник, которым пользовалась вместо словаря, и погрузилась в перевод, расшифровывая слово за словом, строчку за строчкой, снова начав с первого отрывка. Давным-давно, дитя мое, жила-была принцесса, не старше твоих лет. Это была история о скитаниях, о надежде и о девочке, которой покорялись солнце, луна и звезды. А в следующем отрывке снова была девочка, просившая рассказать сказку, но теперь это была сказка о великой буре. И она странным образом напоминала Священное писание Морригана.