Сердце предательства

Одно дело было целовать его ради осуществления своих планов, но сейчас, когда это играло на руку ему, все выглядело совсем иначе. Я собрала волю в кулак, чтобы не шарахнуться прочь, когда его губы коснулись моих. Комизар был на удивление ласков, даже нежен, но все равно вызывал у меня глубокое омерзение. Представление было хорошо продумано, и в последний момент его пальцы зарылись в мои волосы, а губы прижались к моим пылко и страстно. Я слышала похабные шутки вокруг и чувствовала, как кровь ударила мне в лицо. Наконец он выпустил меня – в его глазах вместо холодного расчета я неожиданно увидела искру желания. Меньше всего я хотела этого. Неимоверным усилием взяв себя в руки, я заставила краску схлынуть со щек.

Комизар отвернулся от меня с довольным видом.

– Дадут ли нам поесть? – воскликнул он.

По залу тут же принялись сновать слуги, мы заняли свои места, но над залом будто повисло ядовитое облако, мешая обычному веселью. Причина была в подозрительном отсутствии Убийцы. Я произнесла благословение и, прежде чем пустить по рукам блюдо с костями, взяла одну косточку себе, просто чтобы хоть чем-то занять руки и глаза (у меня на поясе уже и так висела тяжелая связка).

Косточка была маленькая, побелевшая и высушенная на солнце, куда их выкладывали повара, выдержав сперва в бочке с червивой мукой, пока мучные черви и жуки не объедят их дочиста, уничтожив каждую крошку мяса и костного мозга. Отъевшихся личинок затем использовали рыбаки в качестве наживки, а рыбная ловля приносила новые кости. Бесконечный круговорот, где жертва следовала за жертвой. Я перебирала косточку в пальцах, пытаясь стереть из памяти поцелуй Комизара. Мне было страшно поднять глаза на Рейфа, потому что я точно знала, что увижу – тревогу, ревность и красные пятна у него на щеках. Если бы мне пришлось изо дня в день любоваться, как он целуется и обнимается с девушками, я бы наверняка сошла с ума.

– Вы ничего не едите, принцесса, – заботливо заметил Комизар.

Чтобы не испытывать его терпение, я взяла с блюда ломтик репы и откусила кусочек.

– Ешь как следует, – настаивал он, – завтра у нас важный день. Не хочу, чтобы ты обессилела и лишилась чувств.

У Комизара каждый день был важным. Я не сомневалась, что он имеет в виду очередной выезд в город или его окрестности. Любопытно, что до сих пор он так и не свозил меня в один-единственный квартал – в Томак на крайней южной оконечности города.

Внезапно из коридора донесся топот, и люди, к неудовольствию Комизара, разом оторвались от трапезы – никому не хотелось пропустить появление Убийцы, всех разбирало любопытство, заметны ли на нем следы поединка. Вскоре стало понятно, что приближающиеся шаги принадлежат не одному человеку. Руки, поспешно оставив тарелки и кружки, потянулись к оружию. Конечно, непреодолимое препятствие в виде Великой реки позволяло не бояться нашествия врагов извне, но всегда нужно быть готовыми и к появлению врага внутреннего. Кровавая резня, так назвал это Каден.

Каден вошел через восточный вход. Все увидели то, чего ждали – следы борьбы, ссоры, а то и неудавшегося покушения. На скуле у него темнел багровый кровоподтек, рука висела на перевязи, однако вошел он без оружия, и присутствующие с облегчением вернулись к еде. Комизар явно выглядел лучше, чем его Убийца. Рядом с Каденом шел высокий мужлан зловещего вида – судя по всему, новый наместник, – а с ним припадающий на одну ногу юноша, видимо, оруженосец. С того края стола, где сидел Малик с группой рахтанов, послышался приглушенный смех. Каден решительно направился к Комизару.

– Новый наместник Арлестона доставлен, как вы просили, – доложил он так, будто поставил к ногам Комизара сундук с грузом. Затем резко обернулся к наместнику: – Наместник Обраун, это твой суверен. Преклони же перед ним колено и принеси присягу верности.

Наместник выполнил требование, и, прежде чем Комизар успел что-либо ответить, Каден шагнул между нами и оперся рукой о стол. Вид у него был взбешенный, и, хотя он шептал, слова прозвучали достаточно громко, чтобы расслышали сидевшие поблизости.

– А ты, благородная, этой ночью спишь со мной, – прошипел он. – Комизар не видит препятствий к тому, чтобы ты обслуживала нас обоих. И после долгой утомительной поездки я желаю, чтобы меня как следует обслужили. Поняла?

Я ничего не ответила, только щеки вспыхнули. Я никогда не видела Кадена таким разъяренным, разве что однажды, когда он запер меня в carvachi за нападение на Малика. Но нет, сегодня его гнев был куда сильнее. Сегодня я предала лично его. В его глазах я представляла всех высокородных вельмож Морригана и полностью подтвердила его невысокое мнение о них. Ничего, теперь ему предстоит познакомиться с моим мнением на его счет. Такого рода приказы я не намерена выслушивать ни от кого.