Серебряный бумеранг

– Иван? Не может быть! Сто злобных мартышек мне в нежную и непорочную задницу! – взревел генерал и заключил молодого человека в свои медвежьи объятия. – Сколько же лет мы с тобой не виделись? Всего три года? Не верю! Ты же тогда был – прыщавым поросёнком с тоненькой куриной шеей. А сейчас – настоящий патентованный мачо! Небось, не одной смуглой красотке уже разбил сердце? Да ты не смущайся, братец…. Женщины для того и созданы, чтобы рыдать в три ручья от нашего брата. Не все, конечно…. Вот, например, твоя мать – совершенно особенный и неординарный случай, – «Портос» внимательно посмотрел на Дениса. – Вы, сеньор Рамос, уже знаете, чем семейство Орлан обязано небесной донне Марии? Нет? Вам никто не рассказал? Подлые мерзавцы! Тогда слушайте…. Шесть лет назад мы с женой приехали на асьенду к уважаемым господам Сервантесам. Не помню, что тогда был за повод, да и не важно это совсем…. Так вот, детей у нас тогда не было, не хотела Мадонна сделать этого подарка. Я, наверное, всему был виной, грешил много в розовой молодости…. Донна Мария, она талантливая художница, захотела написать портрет моей дорогой супруги. Почему бы и нет? За три дня нарисовала…. Только очень уж странной получилась эта картина: жена моя была изображена сильно пополневшей, с огромными лучистыми глазами – как у самой Мадонны, на коленях у неё сидела крошечная девочка ангельской красоты, а рядом с креслом стоял пятилетний мальчуган, очень похожий на меня. Рассердился я тогда сильно, даже разгневался: зачем так насмехаться над нашим горем? А донна Мария и говорит: – «Это я так вижу ваше будущее. Надо верить в чудо, и всё тогда сбудется!»…. И что же вы думаете, мой добрый дон Оскар? Всё так и произошло! Через год у нас с супругой сын родился, ещё через два – доченька. И похожи они лицами – на свои те изображения – как две капли воды! Сейчас никто и не верит, что портрет был нарисован «заранее», ещё до рождения детей, – на глазах сеньора Орлана от полноты чувств навернулись крупные слёзы. – Так что, донна Мария – настоящая сказочная фея, добрая волшебница! Да я – ради неё – весь мир раком поставлю и такое с этим миров сотворю…

Сзади раздалось негромкое покашливание, это Крест решил вмешаться в ситуацию: было похоже, что генерал родился очень разговорчивым человеком, способным болтать на интересующие его темы часы и сутки напролёт.

– Дон Мануэль! – непреклонно заявил Саня. – Может, для начала мы покинем это гнусное узилище? Да и своей любимой жены я нигде не вижу, надо бы её отыскать.

– Конечно, конечно! – тут же согласился генерал, промокая глаза уголком белоснежного носового платка. – Пройдёмте, господа, в кабинет этого мерзавца Ортеги. Надо бы задать этому противному недомерку парочку конкретных вопросов, если, конечно, он ещё не отдал Создателю свою чёрную душу…

В кабинете полностью и безраздельно царствовала Мари. «Дон полисиаль» был крепко прикован стандартными наручниками к ручке большого сейфа. Двое его помощников безвольно лежали на грязном полу, вытянув руки и ноги в стороны. А сама «сеньора-гаучо» сидела в кресле, непочтительно закинув стройные ноги, обутые в низкие кожаные сапоги, на письменный стол и внимательно изучала какие-то бумаги. На подлокотнике старинного кресла чутко дремал изящный чёрный браунинг. Впрочем, увидев вошедшего генерала, Мари дисциплинированно убрала ноги со стола и чуть смущённо улыбнулась:

– Ничего, дон Мануэль, что я здесь немного похозяйничала?

Генерал успокаивающе замахал рукам:

– Да какие вопросы, небесная донна? Можете делать с этими ублюдками всё, что вам угодно! Если сочтёте нужным, то можете порезать их на мелкие кусочки, всё потом спишем на локальное восстание проклятых индейцев-гуарани. Кстати, они – в смысле, «эти ублюдки» – уже рассказали что-нибудь интересное?

Мария деланно рассмеялась:

– Как я могла, сеньор Орлан, решить вас этого удовольствия? Всем же известно, что это именно вы – непревзойденный мастер ведения допросов! Вам и карты в руки, как говорится….. А я только бумажки полистала, но ничего интересного не обнаружила.

Генерал польщено запыхтел и принялся закатывать рукава своей лётной куртки…

Надо по-честному отдать должное – дон Мануэль действительно оказался мастером своего дела: от его грозного голоса дрожали не только допрашиваемые персоналии, но и стёкла во всех оконных рамах. Чтобы не мешать генералу, все остальные – по мимолётному знаку Креста – торопливо вышли из кабинета, плотно прикрыв за собой двери.

– Может, на улицу пойдём, перекурим это дело? – предложил Денис.

Расположились на древней узкой каменной скамье, густо испещрённой непонятными письменами и замысловатыми узорами.

– На такой древности сидим, – печально вздохнула Мари. – Если по-хорошему, то надо бы эту скамейку в музей переправить…

– Генералу скажи об этом. Он, дорогая, ради тебя – в лепёшку расшибётся, – улыбнулся Крест. – Кстати, почему это ты прилетела с ним? Где наш гидроплан?

Сеньора Сервантес поморщилась: