Сергей Непобедимый

Сергей Павлович с удовлетворением вспоминал, как они методом проб и ошибок искали и нашли зерно научно-технической истины. Воскрешая события давних лет, он рассказал, что в часть твердотопливного цилиндра, уходившую внутрь ракеты, были встроены тонкие серебряные проволочки. Это была поистине ювелирная работа, выполненная аккуратно и с высокой точностью их размещения в теле порохового заряда. Последующие испытания, пуски ракет с такой начинкой подтвердили правоту предположений и расчётов конструкторов и химиков, что эта схема пригодна к делу. Смысл размещения здесь драгоценного металла в мизерных количествах состоял в том, что серебро имеет высокую теплопроводность. И когда горела нижняя часть порохового заряда, то по проволочкам тепло передавалось вглубь и там возникало так называемое кратерное горение. Благодаря этой идее, воплощённой в изделии, ракета не теряла скорость, а, напротив, резко наращивала её.

Жизнь и деятельность всех причастных к созданию ПЗРК была, конечно, ограничена пространством полигона. Но в часы, свободные от основного дела, многие из тех, кто сюда приехал из разных мест Союза, по вечерам приходили в общую комнату для отдыха. Здесь разыгрывались шахматные баталии – эту игру всегда любили в сообществе технических специалистов. Тут же можно было отдохнуть у телевизора, полистать подшивки свежих газет – за их своевременной доставкой строго следило полигонное начальство. За любым из множества столов можно было написать домой письмо или просто побеседовать, обсудить любые темы.

Из частых вечерних разговоров с Устиновым Сергей Павлович знал, что пока они здесь «колдуют» над переносным зенитным ракетным комплексом, в Ленинграде и Коврове Владимирской области уже отлаживаются производственные линии для серийного выпуска грозного оружия. Ходом этих работ постоянно интересовались в оборонном отделе ЦК КПСС. Разумеется, их работу не оставляло без своего внимания и родное министерство. Непобедимый всё это воспринимал как должное. Он не тяготился тем, что в высоких инстанциях так скрупулёзно наблюдают за их работой в Донгузе. Ведь на этом «пятачке» степной земли к югу от Оренбурга с длиной восемьдесят и шириной почти сорок километров они вершили то, что до них никто и никогда не делал.

Впрочем, даже здесь, в закрытой от внешнего мира территории находились время и место для разного рода аномалий. По должности о них первым или одним из первых узнавал Сергей Павлович. Но порой противоречия или какие-то отступления от установленного распорядка местной жизни ставили его в сложное положение. И Непобедимый разрешал их по возможности в короткий срок, чтобы не нарушать общий ритм творческой работы.

Из общей когорты коломенских специалистов он многих знал хорошо и высоко ценил за умение находить быстро ответы на технические проблемы. Вот один из таких, способный инженер-конструктор, однажды подошёл к нему на улице и напросился на конфиденциальный разговор. Они прямо на улице сели на скамейку, но речь зашла не о работе. Сергей Павлович услышал от него взволнованный рассказ о семейной невзгоде – его жена уехала к своим родителям в южные края. Короткие письма от неё приходят редко. И в нём разыгралось мучительное сомнение, похожее на ревность, хотя поводов для неё прежде не было. Но тут это чувство овладело им, и он не знает, что ему делать, у него всё валится из рук, и он никак не может себя убедить в том, что всё хорошо.

Сергей Павлович выслушал и, как потом вспоминал, не стал вынуждать молодого коллегу высказывать свою логичную в такой ситуации просьбу. Он сам тут же принял решение и тут же изложил его. Непобедимый сказал собеседнику, что не будет сейчас его разубеждать в чём-либо. Он спокойно предложил ему короткий отпуск: «Недели хватит? Вылетай завтра в Быково на нашем самолёте, а далее своим ходом добирайся до места». И потом, улыбнувшись, заметил: «Ну, ты постарайся там не раздувать угли… И знай, что нам без твоего участия в работе тут будет труднее, но неделю мы подождём».

Он пожелал всего наилучшего своему подчинённому. Тот, сражённый неожиданно быстрым разрешением, на следующий день улетел, а через неделю возвратился с хорошим настроением. На это и рассчитывал Сергей Павлович, который завершил свой рассказ об этой мимолётной истории простым суждением. Он был уверен, что для него, главного конструктора, было необходимо и важно, чтобы этот работящий и способный человек не мучился житейскими сомнениями, в особенности беспочвенными, чтобы у него было хорошее душевное состояние. От этого польза и самому человеку, и общей работе. Тем более что все тревоги молодого коллеги, как выяснилось после его возвращения, рассеялись как дым…