Сергей Непобедимый

Тогда жизнь на полигоне измерялась просто – заранее намеченными этапами проводимой работы, каждый из которых приближал всех к общей цели. Впрочем, были эпизоды и по так называемой «бытовой линии». Но они, как отступление от установленного распорядка, не влияли на общую обстановку, поскольку были единичными. Тем не менее к Сергею Павловичу однажды официально обратился начальник режимной службы полигона. Его службисты накануне зафиксировали «мероприятие» группы командированных работников, которое в мягкой форме называется совместным распитием спиртных напитков.

Рапорт на этот счёт появился не случайно. Здесь, на закрытой территории, действовал весьма строгий запрет на употребление алкоголя – ведь кругом столько экспериментальных вооружений. А тут «зайцы во хмелю» появились! Проверка была недолгой. Оказалось, что по какому-то не слишком знаменательному поводу – чей-то даже некруглый день рождения – собрались несколько человек, специалисты из разных КБ и предприятий. Сугубо мужская компания была разбавлена сотрудницами одного из оптических объединений. Они-то и выставили на стол крепкий напиток – в их распоряжении всегда был чистый спирт для протирки оптики. Непобедимый рассмеялся, услышав от девчат название дружеского междусобойчика, который на их профессиональном наречии был наименован «промывкой оптической оси». Эпизод этот закончился отправкой девушек в родной Ленинград – на том и остановились, решив не принимать более строгих мер.

Гораздо серьёзнее было происшествие, о котором Непобедимому поведал по телефону А. С.Тер-Степаньян. Однажды главный конструктор вылетел из Донгуза в Ленинград на важное совещание с соучастниками общего дела. На это время из Коломны на полигон загодя прилетел его заместитель. Андраник Смбатович был взволнован – случилось чрезвычайное происшествие, из хранилища исчезли две головки самонаведения для ПЗРК. Они были подготовлены для установки на комплекс для очередных испытательных пусков.

На следующий день Непобедимый был уже в Донгузе. Предварительная картина происшествия была ясна. Для подготовки ГСН к установке на ракету здесь по настоянию коломенцев было построено небольшое отдельное здание. Территория вокруг него была отгорожена рядами колючей проволоки и по периметру установлены несколько караулок для часовых. Внутри служебного здания было всё приспособлено для окончательной сборки ГСН и установки их в передней части ракеты. И вот однажды поутру, по приходе инженеров в этот корпус, подставки для двух головок оказались пустыми.

К делу подключились следственные органы, которым поначалу был непонятен мотив похищения. Вокруг громадные пространства закрытой для всех степи. Само здание с круглосуточной вооружённой охраной. Шпионский вариант никак не подходил под реальную ситуацию, однако головок не было. Несколько дней все тяготились происшествием. Потом обстановка мало-помалу прояснилась – и оказалась донельзя нелепой в самой своей сути для неизвестных на тот момент похитителей. Выяснилось, что к краже их подтолкнуло то, что на окнах объекта не было решётки сигнализации. Это стало понятным, когда следователи, тщательно осмотрев объект, обнаружили следы открывания одной из оконных рам. Военные сыщики поделились информацией с руководством КБМ и полигона. У Сергея Павловича в тот момент двух мнений не было. Он высказал предположение, что ценные изделия у кого-то из часовых. Провели тщательный досмотр прилегающей территории и не сразу, но всё же обнаружили под одной из часовых будок свежий срез земли, заложенный для маскировки старыми тряпками. Срез сдвинули, а под ним было углубление, в котором и нашли две упакованные головки самонаведения.

Коломенские специалисты внимательно осмотрели их. К счастью, повреждений не обнаружили, и они были водружены на прежнее место. Вскоре нашлись и воришки. Их было двое из того наряда, которому было вменено в воинскую обязанность охранять ценное оборудование, а они пошли на кражу. Они в полной мере даже не знали назначения предметов кражи. Лишь однажды они увидели их мельком и решили, что в них немало радиодеталей, которые они хотели использовать для самодельной установки цветомузыки.

Оба солдата, уже арестованные по ходу следствия, раскаивались в совершённой краже. Сергею Павловичу было жаль этих ребят, но он искренне не понимал, как могут воины, принявшие присягу, совершить столь дерзкое преступление. Однако он всё же спросил следователя, ведшего дело, что может хоть как-то смягчить участь этих парней. Тот поразмыслил и сказал, что если в документах будет сказано, что эти головки из категории «бывших в употреблении», то это может смягчить позицию трибунала, так как они в новом виде очень дорогие и, соответственно, наказание может быть строже. И Сергей Павлович сжалился – подписал протоколы по факту хищения, в которых предметы кражи фигурировали, как «б/у».