Сергий Радонежский. Личность и эпоха

Вместе с тем мысль исследователя о том, что свое монашеское имя Митяй получил в честь святого, память которого пришлась на день его пострижения, представляется нам верной. В поисках искомой даты обратимся к русским месяцесловам XIV в. Согласно исследованию О. В. Лосевой, в них фиксируется восемь праздников, так или иначе связанных с именем «Михаил»: 6, 20, 29 сентября, 1, 27 октября, 8 ноября, 23 мая и 12 июля.[642]

При этом необходимо отметить важную особенность этого вида источников. Как известно, месяцесловы (или святцы) представляют собой список святых, составленный в порядке месяцев и дней года, к которым приурочено празднование каждого святого. В качестве общего правила подразумевается, что в святцы вносятся лишь канонизированные святые. Однако, сравнив между собой несколько месяцесловов, легко обнаружить, что помещенные в них списки святых часто не совпадают друг с другом. Это объясняется тем, что помимо общецерковной канонизации существовала и местная, а также тем, что список святых, почитавшихся на Руси, отличался от списка святых, чествовавшихся в Византии, и т. д. Отсюда вполне понятно, что составители некоторых месяцесловов включали в них по тем или иным причинам имена тех святых, которые отсутствовали в других. Поэтому, говоря о праздновании дней памяти святых, мы должны исключить те имена, которые встречаются лишь в одном-двух месяцесловах. С учетом этого у нас остаются всего четыре возможные даты пострижения Митяя: 6 сентября (воспоминание чуда архистратига Михаила, бывшего в Хонех), 20 сентября (память князя Михаила Черниговского, убитого в Орде в 1246 г.), 8 ноября (Собор архангела Михаила и прочих небесных сил бесплотных) и 23 мая (память преподобного Михаила, епископа Синадского). При этом последняя дата представляется нам маловероятной. Таким образом, оказывается, что Митяй был пострижен в монахи в один из праздников в честь святого Михаила в период между 6 сентября и 8 ноября 1375 г.

Ошибкой Г. М. Прохорова стало то, что он связал пострижение Митяя с хиротонией (рукоположением) Киприана на митрополичью кафедру 2 декабря 1375 г.,[643]

считая, что оно «было прямым ответом князя Дмитрия на известие о поставлении в митрополиты Киприана».[644]

Однако, выяснив, что данное событие произошло еще до рукоположения Киприана, мы должны отвергнуть эту устоявшуюся в литературе точку зрения. Очевидно, что толчком для подобных действий великого князя, начавшего продвигать Митяя на митрополичью кафедру, стала не хиротония Ки-приана, а совсем другое – уход Сергия из Троицкого монастыря. Исчезновение «нареченного» наследника митрополита Алексея заставило Дмитрия срочно искать новую кандидатуру на пост главы Русской церкви, и поневоле ею оказалась фигура великокняжеского духовника. Для последнего это, вероятно, оказалось определенной неожиданностью, и в данном контексте совершенно иной смысл приобретают слова в «Повести о Митяе» о том, что «въскоре восхищен бысть прежереченыи Митяи на пострижение и акы ноужею приведенъ бысть въ церковь святаго Спаса».[645]

Любопытно, что ни один из исследователей, писавших о Митяе, не обратил внимания на тот факт, что пострижение в монахи стало для Митяя и определенной личной драмой. Известно, что церковные правила требуют от «белого» духовенства обязательной женитьбы, а вдовые священники не имеют права служить в храме. Так, в составленном в начале XIV в. поучении митрополита Петра духовенству читаем: «Писахъ многажды о семъ къ вамъ: аще у попа умретъ жена, да идетъ въ манастырь… Аще пакы ослушаетеся словеси моего, въ манастырь не пойдете, имею васъ неблагословенныхъ и вне священства своего, по апостольскому словеси».[646] Пострижение Митяя в монахи автоматически подразумевало его разрыв с супругой.

Забегая несколько вперед, отметим, что известия о событиях в Москве заставили Киприана срочно отправиться из Литвы в Константинополь. Ранее мы выяснили, что путь из Руси в Константинополь можно было проделать примерно за 1,5–2 месяца, если не останавливаться на отдых и осмотр достопримечательностей. С учетом этого факта, а также того, что уже в начале декабря 1375 г. Киприан был в Константинополе, становится очевидно, что он должен был получить информацию из Москвы приблизительно за 1,5–2 месяца, то есть в начале октября 1375 г. Таким образом, из числа возможных дат пострижения Митяя выпадает 8 ноября 1375 г. (в этом случае Киприан просто физически не смог бы добраться ко 2 декабря 1375 г. в Византию) и остаются лишь 6 и 20 сентября 1375 г. Отсюда вытекает и другое – уход Сергия из Троицкого монастыря следует датировать сентябрем 1375 г.