Сесиль. Амори. Фернанда

— Да, день не прошел для меня напрасно; я уже собрался было рискнуть сделать окончательное признание, но тут появилась эта дурочка Фернанда и помешала нам; так что я на нее очень сердит, и, если удастся сыграть с ней злую шутку и помочь тебе стать ее любовником, уж я постараюсь изо всех сил.

— Думаю, для нее в конечном счете это будет ничуть не хуже, чем быть любовницей Мориса или господина де Монжиру.

— Кстати, а ты не подумал об одном?

— О чем?

— О том, что говорят в свете: будто Морис — сын графа.

— Ах, это верно, клянусь Богом. Да, но в таком случае Фернанда…

— Самая настоящая Иокаста, мой дорогой, только тут не Эдип наследует Лаю, а Лай — Эдипу: чтобы дополнить сходство, им остается лишь встретиться где-нибудь в узком проходе и обнажить шпаги друг против друга. Подумать только, что угрожает нам в этом мире.

Молодые люди расхохотались; Фабьен, выкурив свою сигару, достал из кармана другую и остановился на мгновение перед Леоном, чтобы зажечь ее.

— А ты, — сказал он, покончив с этим, — как у тебя дела?

— Я не продвинулся ни на шаг, — ответил Леон, — но теперь я знаю, кто такая Фернанда; я узнал, что Морис в нее влюблен; мне стало известно, что господин де Монжиру умирает от ревности, и я очень надеюсь извлечь пользу из этих трех секретов.

— Каким образом, хочешь запугать?

— А что делать? Если она доведет меня до крайности, придется прибегнуть и к этому средству.

— Скверное средство, мой дорогой, скверное средство, поверь мне; однажды я воспользовался им, и это плохо кончилось; на твоем месте я сыграл бы на чувствах; я попытался бы изобразить уважение к несчастью; падшие женщины во что бы то ни стало хотят, чтобы их уважали, и бывают крайне признательны тем, кто соглашается потакать подобной фантазии.

— Да, за исключением тех случаев, когда им наплевать на это. Что такой фокус может пройти с наивной госпожой де Бартель, я вполне допускаю, но с хитрой Фернандой, боюсь, это будет пустая трата времени и сил.

— Не обязательно, порой бывает легче обмануть тонкие умы, чем грубый здравый смысл. В конечном счете какой твой план?

— Ждать развития событий; я рассчитывал на наше возвращение в Париж, но теперь она остается в этом доме и Бог знает на сколько времени.

— А пока, мой дорогой, договоримся об одном условии.

— О каком?

— Разработаем общую линию обороны и наступления. Ты добиваешься Фернанды, я — Клотильды; так вот, помоги мне с Клотильдой, а я помогу тебе с Фернандой.

— Разумеется, я согласен, только объясни сначала, как мне за это взяться, и расскажи, что ты сам собираешься делать?

— Признаюсь, моя роль легче твоей; что касается меня, то я могу прямо приступить к делу, минуя окольные пути. А тебе придется лавировать; ты начнешь с извинений по поводу того, что тебе в силу необходимости пришлось решиться ввести куртизанку в дом порядочной женщины; сделай все возможное, чтобы пробудить ревность Клотильды; скажи ей, например, что Морис поручил тебе успокоить ее, сказать, будто он решил не видеться больше с Фернандой, для нее это, разумеется, послужит доказательством обратного.

— Может быть, стоит вместе с этим похвалить тебя?

— Это вовсе не обязательно; будет лучше, я думаю, поругать меня; так как ты мой друг, это покажется вполне естественным.

— Ты облегчаешь мою задачу, дорогой Фабьен, так и порешим.

— Но все-таки не слишком черни меня.

— Я скажу только то, что думаю.

— Черт возьми! В таком случае, мне кажется, нам лучше выработать план действий.

— Да нет, положись на меня.

— Тише, кто-то идет.

— Итак, решено.

— Твою руку.

— И твою тоже.

Молодые люди пожали друг другу руки, и договор был заключен.

Особа, направлявшаяся к ним, была г-жа де Нёйи; она шла быстро, с поспешностью человека, который несет дурные вести.

— Вот и вы, наконец, господа, — сказала она. — Нечего сказать, любезно с вашей стороны оставлять бедных женщин одних; к счастью, вас легко отыскать, если вы кому-то понадобитесь: ваши сигары сверкают, как два фонаря.

Молодые люди бросили сигары.

— Поверьте, сударыня, — заметил Фабьен, — если бы мы знали, что вы нас ищете, то поспешили бы вам навстречу.

— Да, господа, я хочу вам сказать, что вы сделали прелестный подарок, введя в дом госпожи де Бартель и Клотильды уважаемую особу, которую доставили сюда.

— Как образом, сударыня? — спросил Леон де Во. — Объяснитесь, прошу вас.

— Ну, конечно, вы делаете вид, будто не понимаете. Хотите уверить меня, что не знали, кто такая ваша так называемая госпожа Дюкудре.

Молодые люди переглянулись.