Севастопольский блиц

С любопытством вертя головой по сторонам, я всякий раз замечала что-то поразительное. И особенно меня заинтересовали необычные существа, которые тут водились в великом изобилии. Это были сплошь самки какого-то неведомого науке вида человекоподобных. Премиленькие, надо сказать, зверушки: изящные, совершенно бесшерстные, высокие, с заостренными вечно шевелящимися ушками… Одеты тоже забавно: короткие брюки до середины бедер и кофточки без рукавов. Вообще-то, надо сказать, одежка эта была довольно-таки непристойной (блудницы в борделе и то приличней одеваются) – ведь при столь сильном сходстве этих животных с женщинами при взгляде на них у мужчин могло возникнуть вожделение… А что если… Осенившая меня мысль заставила меня густо покраснеть и закашляться. Что если и вправду тут не возбраняется скотоложество?! Если эти остроухие обезьянки, так похожие на экзотических девушек, как раз и служат для извращенных утех? Какой кошмар… Куда я попала, Господи?! Вертеп греха, обитель разврата! Ну правильно – чего еще можно было ожидать от русских, которые сами недалеко ушли в своем развитии от животных? У них это, видимо, в порядке вещей – совокупляться с животными, они не видят в этом позора…

В то время как я сгорала от стыда, натыкаясь взглядом на этих полуголых обезьянок, они обращали на нас внимания не больше чем на деталь пейзажа. И вообще, уж больно важный был у них вид – такой, словно они разумные существа… Решив перебороть свой стыд, чтобы повнимательнее понаблюдать за ними, я убедилась, что они и вправду разумны… и это наполнило меня и изумлением, и ужасом одновременно. Они разговаривали. Они улыбались. Их мордочки выражали эмоции… Они были точно как люди, но все-таки их нельзя было считать людьми! Впрочем, если допустить, что это люди, то вопрос о скотоложестве отпадал, однако возникало много других… Почему, будучи разумными, они ходят в полуголом виде, словно так и надо? Это же просто отвратительно, гадко! Неужели им совсем не ведомо чувство стыда? Впрочем, я ни разу не заметила, чтобы редкие присутствующие здесь мужчины не то что бросались на этих остроухих, но даже смотрели на них сальным взглядом. Было такое ощущение, словно прелести полудевиц-полуобезьянок их совершенно не интересуют. Да что за диво-то такое?! Такого же просто не может быть! Ведь я прекрасно знаю, что власть плоти сильна над мужчинами, и любой из них непременно должен был превратиться в обуянного желанием скота, увидев почти полностью разоблаченную девицу (пусть и не совсем человеческой породы)… А тут их, этих девиц-обезьянок, даже не одна, а великое множество!

И вдруг я вспомнила, как на этих остроухих распутниц смотрели НАШИ мужчины. Да-да, наши раненые глазели на них именно так, как и должны были в моем представлении – казалось, эти мужчины совершенно забыли обо всем на свете. В их глазах горела похоть, скотский инстинкт овладел ими. Они явно были довольны зрелищем… Но при этом они никак не проявляли желания прикоснуться к остроухим бесстыдницам. И, поразмыслив, я поняла, почему. Дело было не в ранениях – многие из наших подопечных были не столь тяжело ранены, а некоторые уже шли на поправку. Было в этих нечеловеческих девицах нечто такое… независимое, гордое, дикое и первозданное – то, чего отродясь не водилось в набожных и чопорных, пугливых английских леди… А может, свою роль играли кинжалы и сабли, висящие у этих девиц на поясе… И вообще, эти странные создания держались так, словно это они тут – существа первого сорта, а вовсе не мы, люди. И вот это чувство – то ли собственного достоинства, то ли превосходства – и заставляло наших мужчин относиться к ним с опаской: стоило им поймать взгляд этих остроухих, как они краснели, пыхтели и старались отвернуться. И все это было чудно и вызывало во мне невольный протест. Ведь не могут же быть эти создания равны нам, белым людям! Я не имею ничего против негров, желтокожих и таких вот странных недоженщин неведомой расы – их можно, конечно, жалеть и заботиться о них, позволять прислуживать себе и даже испытывать приязнь и теплые чувства… Но позволять им смотреть вот таким смелым взглядом НА НАС – это слишком…

Вскоре я поняла, насколько скромны были мои первоначальные соображения. Когда я увидела целый отряд этих остроухих – рослых, почти двухметрового роста, до зубов вооруженных – который, распевая какую-то воинственную песню, маршировал на учения под командой офицера-мужчины вполне обычного вида, до меня дошло, что они-то и составляют костяк армии этого неведомого государства, где властвуют тоже пока неведомые, но русские! А я-то, когда мне рассказывали о странного вида солдатах, воюющих среди союзников русских, полагала, что это просто военные байки, столь обычные среди суровых воинских будней! Теперь же я видела воочию, что все это правда, и даже более того… Я видела, как русские едят из одного котла с этими полуженщинами! Как они разговаривают с ними на равных и по-дружески пожимают им руки! И ни разу – ни разу! – я не заметила, чтобы они относились к ним свысока или же как к блудницам…