Северные новеллы

Ворон сидел на нашем кухонном столе — большом плоском камне, поднятом на чурбаны, и долбил клювом стоявшую на нём закрытую поллитровую банку с консервированным борщом. Чтобы банка не передвигалась, он придерживал её лапой. Но все попытки разбить стекло, продырявить жестяную крышку не увенчались успехом. Тогда птица взлетела, зажав в когтях банку. Я поспешно вышел из палатки и проследил за полётом жулика. Ворон пролетел марь. Дальше тянулась каменистая коса реки. Он выпустил из лап свой груз. Банка хлопнулась о камни, разбилась. Пернатый спикировал и принялся не спеша склёвывать пищу.

Недаром «ворон» — «вор он».

Лорд появился только за завтраком. В зубах он нёс небольшую утку. Бросил добычу возле палатки, улёгся на мху. Я поднёс ему миску с едой, хотел потрепать по холке. Пёс огрызнулся и передвинулся подальше от кухни.

А ворон тут как тут! Сидит на лиственнице, смотрит на нас то одним, то другим глазом, вертя головою. Мы решили не нервировать нашего Лорда, не бросать пищу птице. Когда уйдём в маршрут, ворон, конечно, догадается подобрать объедки.

Пёс между тем задремал, положив на вытянутые передние лапы лобастую голову. Видно, умаялся, лазая по тайге.

Всё произошло так быстро и неожиданно, что мы и глазом не успели моргнуть.

Ворон сорвался с ветви, проворно подлетел к пойманной собакой утке и тотчас взмыл, унося в когтях ворованную добычу. Лорд проснулся от громких хлопков крыльев, с лаем бросился вдогонку.

— Во даёт!

— Средь бела дня?

— Прямо из-под собачьего носа!..

Собака бесновалась на земле, а птица невозмутимо села на толстую ветвь лиственницы, придерживая утку когтями, принялась пожирать её. Вниз летели пух и перья. Она быстро расправилась с добычей. Затем спустилась к самой собачьей морде. И — «Гав! Гав! Гав?» С Лордом случилось нечто похожее на истерику.

Дальше — больше. Дело дошло до форменного хулиганства.

Однажды, когда Лорд спал, греясь в скупых лучах северного солнца, ворон подлетел к нему и долбанул клювом в лоб. Другой раз ударил крылом по морде.

Мы дали птице кличку Карл. Это имя походило на крик северного ворона.

Через три недели вертолёт перебрасывал наш отряд в новую «выкидушку», на новую точку работ за шестьдесят километров. Все маршруты здесь пройдены, и геологическая съёмка закончена.

Когда в долине показался грохочущий Ми-4, Карл отлетел на порядочное расстояние и уселся на зубчатой вершине скалы. Мы быстро загрузили в машину вещи, палатку, пробные мешки с образцами пород и один за другим залезли в багажное отделение. Устроившись на откидном дюралевом сиденье, я глядел на черневшую точку на вершине скалы — нашего Карла и мысленно прощался с ним. Особого сожаления не было. Лорду будет спокойнее, иначе он свихнётся от такого соседства.

Место для новой «выкидушки» геологи выбрали удачное: на берегу быстрой, бурливой реки, у подножия скалы — надёжной защиты от жестоких северных ветров.

К вечеру сидели у костра, чаёвничали. Лорд дремал; иногда он вздрагивал, просыпался и беспокойно оглядывал верхушки деревьев. Но нет, на ветке не сидел ворон — его смертный враг, и пёс, успокоенный, опять клал голову на вытянутые лапы.

Но вот он вскочил. Тело вытянуто в струнку, глаза устремлены в небо. Пять минут спустя до нашего слуха донеслось знакомое: «Кырл! Кырл! Кырл!..» Крик северного ворона собака услышала намного раньше людей. Лорд заметался по стоянке, заскулил. Может, не Карл? Может, другой ворон? Ах, пронесло бы!..

Увы! Это был наш Карл. Птица спикировала на стоянку и хозяйкой уселась на ближайшей лиственнице. Она нашла нас. Каким образом? Это для людей навсегда останется тайной.

И гордый, независимый ездовой пёс, перед которым заискивали все поселковые собаки, не раз вступавший в поединок с разъярённым медведем, подошёл ко мне и по-щенячьи беспомощно ткнул в колени свою лобастую голову. Тело его била крупная дрожь, как от сильного озноба.

«Гав! Гав! Гав!..» — вдруг раздалось с лиственницы.

Мы стали серьёзно подумывать, как бы навсегда избавиться от настырного ворона. Иначе он доведёт Лорда до ручки. Изловив Карла, посадить его в ящик? Не дело. Разве житьё свободной птице в неволе? Да и умный, сообразительный Лорд, будьте уверены, найдёт способ прикончить врага. А если, поймав Карла, с очередным вертолётом переправить его в посёлок? Там-то он приживётся — пищи навалом — и едва ли пустится в трудную трёхсоткилометровую дорогу отыскивать нас. На том и решили. Но вскоре произошло событие, перечеркнувшее наши планы.

Карл повадился летать на середину реки. Как раз напротив палатки из воды торчал небольшой, скользкий от наросшего на гранит мха валун. Спикирует наш Карлуха на этот валун и подолгу сосредоточенно щиплет, выклёвывает зелёный мох: видно, в речной воде, напоенной камчатскими минеральными источниками, растение целебнее, чем на суше. Вокруг ревёт поток, иногда волна захлёстывает ворона, но он, на минуту взлетев и стряхнув с перьев воду, непременно опять сядет.