Шаги Командора

– Вот именно. – В отличие от монарха никакого пиетета к европейским державам Ромодановский не испытывает и в каждой видит притаившегося врага. – Польша – очень просто. Они тоже могли взбунтоваться неспроста. Лещинский – французский ставленник.

Боярин смотрит на меня сурово. Все-таки явились мы сюда из Франции, кое-кто из нашей компании даже являются формально французскими дворянами. Хотя это же не означает, будто мы отвечаем за политику «короля-солнца».

– Французский, – соглашаюсь я. – Мы попробуем что-то узнать по своим каналам, только сомневаюсь в успехе. Решение может быть принято на самом высоком уровне, куда ходу нет.

Разведка находится в стадии становления. Фактически ее как бы нет, во всяком случае, нет никакого органа управления, даже тайного. Так, лишь добровольные платные осведомители при разных дворах и в разных странах. Кое-что в этом направлении делают послы и посланники. И никаких Штирлицев. А уж узнать, что реально творится за кулисами событий, вообще является редчайшей удачей.

Ромодановский сопит в ответ. Он сам прекрасно все понимает. Взяли бы Прибыловича живым, и сколько проблем бы разрешилось само собой! Понятно, о истинных заказчиках исполнитель наверняка понятия не имел, зато вынужден был бы поведать о помощниках в городе. Такие вещи в одиночку не делаются. Хотя бы какая-то поддержка все равно необходима даже самому отпетому авантюристу.

– Попробуй. – В голосе боярина сквозит сомнение.

Если честно, и у меня никакой уверенности нет.

Насколько легче быть флибустьером под командованием лихого капитана!

17. Ширяев. Керченский пролив

Паруса на горизонте были замечены с дежурного кабаньера. Оно понятно: чем выше, тем дальше видно. Точное количество сразу подсчитать не удалось. Наверняка какая-то часть скрывалась за горизонтом.

Сигнал был подан сразу, однако находившийся в крепости Ширяев тревогу объявлять не стал. Скорости кораблей небольшие, сближение займет несколько часов, так к чему людей дергать раньше времени и заставлять находиться на боевых постах? Вымотают нервы раньше времени. Пусть спокойно пообедают, и тогда уже…

Кому не стало покоя – это казакам. Их усиленные разъезды помчались вдоль всего побережья. Не факт, что очередная попытка десанта совершится прямо под стенами крепости. И прозвучала тревога морякам.

Их в данный момент находилось в Керчи немного. Флот в основном был занят войсковыми перевозками. Доставлял пополнение или сюда, или поближе к Перекопу, а затем вновь уходил к Азову за очередной партией солдат. Да еще на обратной дороге занимался всевозможными эволюциями в преддверии морских сражений.

Сражение явно было на носу, а из флота – лишь два небольших линкора, «Двенадцать апостолов» и «Три святителя», да три фрегата, тоже малых, названных так с большой долей условности. Плюс – полдюжины галер да несколько посыльных люггеров и прочего для серьезного боя с турками малопригодного.

Повезло лишь в одном. Сорокин словно предчувствовал и задержался здесь же. Вернее, у удачи имелись конкретные причины. Костя решил повторить старый рейд вдоль Крымских берегов и дальше. В прошлый раз подобная шутка удалась. Но тогда турки вообще не ожидали появления в их внутреннем море чужих кораблей. Сыграл роль фактор внезапности. Османы не могли поверить своим глазам, и победы достались играючи.

Сейчас ситуация была несколько иной. Разумеется, султан вряд ли ожидал повторения рейда. Русские корабли крайне редко вылезали в Черное море. В основном они шлялись по мелковатому Азовскому. Да и наверняка у турок имелись шпионы, и численный состав флота они себе более-менее представляли. Как и размеры и мощь кораблей. Но флот Порты был замешан в воинских перевозках. Разумеется, сюда были стянуты далеко не все силы, только и задействованные превышали русские в несколько раз. Наверняка какой-нибудь капудан-паша думает, что противник ушел в глухую оборону да превратился в морского извозчика. Попасть в Азовское море османам было затруднительно. Прежде Керченский пролив миновать надо с его уже русской крепостью.

Появление турок могло означать, что они не только решили вернуть себе Керчь, но и прорваться дальше для генерального сражения с русскими моряками. Хотя вполне вероятно, сражение в их планы не входило. Со всем флотом, о возможном наличии кораблей в проливе турки должны были знать.

– Жаль, наших со мной маловато, – вздохнул Сорокин.

Они с Ширяевым стояли вдвоем на крепостной стене и ждали уточняющих донесений о силах противника.

Под «нашими» понимались бывшие флибустьеры, ходившие в Карибском море под Веселым Кабаном. Те, кто вслед за былым предводителем перебрался в Россию после заката пиратской вольницы.

Часть моряков в данный момент находилась с Ярцевым на Дальнем Востоке, кто-то по возрасту или усталости осел на берегу, кто-то погиб в схватках со шведами или умер от болезней позднее. Время безжалостно, а сколько промчалось лет?

– С нашими мы бы турок уже раскатали, – вздохнул Ширяев. – Как англичан.