Шаги Командора

– Не скажи. Тогда у нас зажигалки имелись. Без них мы бы не справились. Зря мы похерили хорошее новшество. Сейчас весьма бы пригодилось.

– Все равно. У нас преимущество в скорострельности. Пока османы перезарядят, мы залпа четыре выдадим. Если не пять. Если ты матросиков, разумеется, гонял.

– Ты сомневаешься? – хмыкнул Сорокин. – Они меня давно определили в аспиды морские или в еще какого гада. Но все равно в открытом бою против целой эскадры можем не сдюжить. Хотя от турок это тоже зависит. Как и от нашей решимости умереть.

Быстроходный люггер был уже послан к далекому Азову за помощью. Была бы рация или хотя б телеграф…

– Может, не сразу атакуют? Что говорит твое легендарное синоптическое предчувствие?

Сорокин действительно прославился среди Берегового Братства умением практически безошибочно предсказывать погоду. А как у него получалось, объяснить Константин не умел. Интуиция…

– Что ветер к вечеру переменится. Как раз будет дуть туркам в лоб, а нам в спину. Ну и нашей подмоге, разумеется.

Старые приятели подумали об одном. Может, турецкий адмирал решит выждать благоприятный ветер? Пока основным движителем являются паруса, от направления зефиров зависит очень многое. Кто захватил ветер, у того и шансы больше.

– Тут бы штормягу, – Ширяев мечтательно закатил глаза. – В ночь нападения такая буря разыгралась… Сейчас бы повторить, ни одного османа на плаву бы не удержалось. Нам бы осталось лишь обломки на берегу собирать.

– Шторма не будет. Даже штормика, – в тон другу улыбнулся Константин. – Так, балла три максимум. Скорее, два.

– Ладно. Обойдемся. Хоть ветер на нашей стороне.

– И Бог. Кто тогда против? А вон и наблюдатели.

– Шесть линейных. Столько же фрегатов. Остальные – транспорты.

– Сколько остальных?

– Два десятка.

– Ладно. Транспорты пока не по мою душу. Если эскадра отгребет, они сами уберутся. Ветерок будет попутным.

Просто топить транспортные суда вместе с людьми было не принято. Не из соображений гуманизма. Потопить деревянный корабль ядрами довольно сложно. Надводная пробоина безопасна, на подводную у ядра не хватает сил. Потому старались вывести из строя в первую очередь боевую часть флота. Хотя и там десанта хватало. Набивали людей так, что канониры работали с трудом.

– Но пообедать мы все равно успеем.

Ширяев старался держаться бодро, хотя некоторый червячок сомнения грыз душу. Очень уж велик перевес. И еще непонятно, что даст больший перевес: скорострельность или единовременная мощь бортового залпа?

Сколько пушек на турецких кораблях?

Хотя какая разница?

Вечер был тих и на радость многим слегка пасмурен. Облака понемногу затянули половину неба. Лунная ночь хороша для влюбленных. На войне лучше, чтобы потемнее.

Атаковать на ночь глядя турки не решились. Война – дело ответственное, спешки не любит. Стремительность – это другое. Но к чему она, когда начнешь бой, а тут его уже и заканчивать из-за наваливающейся темноты? Куда стрелять, когда ничего не видно? И не только стрелять. Без всяких выстрелов и попаданий можно вылететь на камни.

Точно так же оставался на кораблях и десант. Один урок при высадке янычары уже получили. Не хотелось получать еще один, уже ночью. Все равно уже замечены, значит, прием будет горячим. Да в виду крепости и ее гарнизона.

– Зря они, – рассматривая застывшие на якорях корабли, заметил Сорокин. – Мало мы их учили. Кто встает так близко к берегу да еще таким плотным строем?

– Совещаются, наверное, – отозвался Ширяев.

Сорокин прибыл на берег, едва стало ясно, что сегодня сражения не будет.

Русская эскадра редкой цепочкой застыла поперек пролива. Перекрыть его целиком могучим строем не хватало сил, и оставалось надеяться на маневр и помощь крепостных орудий. Но последние не отличались дальнобойностью, чтобы доставать врага в любом месте. Однако хоть один фланг в относительной безопасности, тоже неплохо.

– Пусть посовещаются. А мы пока подготовимся получше. Ночка выдастся на редкость темной. Тряхнем стариной?

– Я не против. – Григорий сразу понял, о чем идет речь.

Пять вымпелов против двенадцати – соотношение скверное, если в открытом бою. Надежда на победу имеется, только любая надежда должна быть подкрепленной расчетом. А в идеале – сюрпризом для неприятеля.

Способ был старым, известным, да много ли на свете принципиально нового? Если разобраться, поздние ночные атаки торпедных катеров – некая на много порядков более высокая разновидность тех же брандеров.

– Командора для полноты комплекта не хватает, – рассмеялся Ширяев. – Три генерала и адмирала собственноручно атакуют вражескую эскадру. Словно по-прежнему являются обычными флибустьерами.

– Командор – фельдмаршал. Его дело отныне – руководить.

– Ага. А кто Карлушку в рейде грохнул? В его же тылу. Что ты, Кабана не знаешь?

– Знаю. Все равно не дело. По большому счету и не наше тоже. На то лихие мичмана и лейтенанты должны быть.

– Тогда какого хрена?..

– А они справятся? Самому по-любому надежнее. – Сорокин вновь посмотрел на турецкую эскадру. – Чесмы не получится, простор для маневра у них есть. Да и ветер понесет прочь. Но уж флагманы будут нашими.