Шарлотта

Военные медсестры относились к девушкам-добровольцам хуже, чем к санитарам. Они были пустым местом, криворукими неумехами, посягнувшими на священные тайны медицины. Никто и не думал учить их или объяснять. Навыки перевязок, наложения швов и шин, полученные во время обучения в Англии, так и оставались невостребованными.

Шарлотта писала домой совсем не об этом. Семья расстроится, узнав, что дочь, которой они так гордятся, – всего лишь прислуга самого низкого сорта. К тому же корреспонденцию перечитывали сестра Кармайкл и ее правая рука сестра Блейз во избежание утечки секретной информации о госпитале и личных данных пациентов.

Часть новых девушек попали в ночную смену, и они никогда не менялись. Там же были и те четверо, которые обитали в палатке до приезда Шарлотты. Их она видела только спящими и никак не могла познакомиться.

Молодые хирурги в госпитале, кстати, имелись. Но операционные палатки – самое запретное место для добровольцев. Между прочим, как раз об этом Шарлотта ни капли не жалела. Она видела людей до ампутации и после, с разорванным животом и зашитым, с вытекающими мозгами и собранными обратно – промежуточная стадия наверняка была не лучше.

***

Старшая медсестра вовсе не жила в одной из тех деревянных построек, как подумали девушки. Это были своего рода кабинеты и ординаторские. Там работали полковник Локвуд – начальник госпиталя, сестра Кармайкл, а также все доктора.

Именно в одно из зданий, наскоро сколоченных из досок, и пригласили однажды вечером Шарлотту.

Сестра Кармайкл сидела за письменным столом, задумчиво сортируя бумаги с оттисками А1 и С341 на две стопки – для завтрашней автоколонны, которая заберет выздоровевших и отвезет их в распределительный пункт, откуда солдаты без знаков отличия на форме вновь вольются в подразделения. Списанные же поедут домой, в Англию – к семьям или долечиваться в госпиталях и санаториях.

Мелани закончила раскладывать листы, не глядя на ожидавшую все это время Шарлотту, достала из ящика стола сигарету и зажигалку, закурила и с наслаждением откинулась на спинку стула. Брови Шарлотты взлетели вверх – любую из них за такое уволили бы.

– Как вам у нас, сестра Уайт? – поинтересовалась Мелани.

– Я всем довольна, благодарю, – ответила Шарлотта.

– Чем же можно быть довольной в таком месте? – хмыкнула Мелани.

– Прошу прощения, я не так выразилась. Я лишь имела в виду, что выполняю долг по мере сил и не ропщу на условия.

– По мере сил? Это плохо. Надо сверх меры, – рассмеялась сестра Кармайкл.

Она бросила окурок в жестянку из-под зубной пасты, встала и взяла Шарлотту за плечи, сдерживая довольную улыбку.

– Ты меня боишься, как все остальные дурочки? Не может быть, крошка Лотти.

– Мелли, – прошептала Шарлотта и уткнулась лбом в плечо высокой, нескладной старшей сестры.

– Уайт, а не Гастингс? Вот сюрприз, – Мелани обняла подругу. – Ты что, думала, я тебя не узнала, а?

Она отстранилась и рассмеялась, моментально снова став молодой женщиной, а не сухой непреклонной командиршей.

– А вот я тебя узнала, Мелли. Но лейтенант Кармайкл меня слегка… эммм… пугает, ты точно подметила.

– Да уж, она просто жуть, эта лейтенант. Сухарь и старая дева армейской закалки, – согласилась Мелани. – Садись.

Она налила Шарлотте ароматного чаю и предложила печенья – опять-таки в жестяной банке.

– Про наше знакомство никому знать не обязательно, – предупредила Мелани, ломая печенье и макая половинку в чай. – Как и про то, что я курю.

– Что ты! Я не собиралась никому говорить!

Мелани вздохнула.

– Ты не представляешь, чего мне стоит держать марку и не ударить в грязь лицом. Половина персонала меня ненавидит. Всего двадцать семь лет и уже старшая сестра – не иначе как через постель полковника.

– Ни разу такого не слышала, – возразила Шарлотта.

– Будут они вас вовлекать в задушевные беседы. А вот знаешь, зачем я тебя позвала? – у Мелани загорелись глаза. – Я хочу устроить тут революцию, всколыхнуть это болото.

Шарлотта едва не подавилась чаем.

– Ах, Мелли, ты не меняешься.

– О да! Но на сей раз ты точно одобришь.

– Я слушаю.

– Мне нужно пять из вас. Самых лучших и способных. Медсестры мне такой информации не дадут, вы для них – пыль на туфельке. А вот ты вполне можешь помочь.

– А зачем тебе эти пять, Мелли?

– Как зачем? Вслед за вами в госпитали хлынут сотни, тысячи женщин, вступивших в VAD. Кровавых бинтов на всех не хватит, – засмеялась Мелани. – Вас надо учить, давать больше ответственной работы.

– Ухаживать за ранеными? – восторженно воскликнула Шарлотта.

– Ухаживать за ранеными, – кивнула старшая сестра. – Ассистировать хирургам, обрабатывать раны, менять повязки. Чему ты так радуешься? Тебя что, тошнить перестало при виде всего этого? Меня тоже тошнило – когда-то давно.

– Не перестало, Мелли, просто мы можем приносить пользу, мы научимся. У меня же брат на фронте, – ее голос сорвался, – и муж. Я всегда думаю, есть ли рядом тот, кто облегчит их боль, если будет нужно?