Шарлотта

– Прости, я надеялся, что все, что я обещал, у меня получится выполнить. Но я написал матери. Если ты хочешь, можешь ее навестить. А если у тебя никого нет в целом свете, можешь жить у нас на ферме, мама будет только рада – всегда хотела дочку. Я же о тебе ничего не знаю, Эмми.

Он затих, сказав больше, чем позволяли силы. Амелия, не осознавая, что делает, прижалась губами к его губам. Если бы она могла вдохнуть немного собственной жизни в его угасающее тело через поцелуй – она сделала бы это не задумываясь. Беседка с розами и травянистый берег реки – картинки отступали вдаль, становясь несуществующими воспоминаниями. Анри слабо ответил на поцелуй, обжигая горячечным дыханием.

Шарлотта наблюдала за ними. Эти двое были детьми – такими же, как они с Тедди во времена учебы в академии. Лейтенанту Дюпену двадцать лет, и он не доживет до рассвета. Сколько лет Амелии, она не знала, но та совершенно точно была несовершеннолетней. Глоток свободы для птички, упорхнувшей из золотой клетки, и глоток жизни для умирающего – вот чем была эта любовь. Их мираж, фантазия – но разве от этого боль окажется слабее? Шарлотта сунула руку в карман фартука и скомкала неотправленное письмо Теодору.

– Что у тебя болит? – горячо шептала Амелия. – Может быть, позвать доктора?

Анри покачал головой и улыбнулся.

– Ты лучше любого доктора, просто посиди со мной.

– Хорошо, тогда расскажи мне еще про вашу ферму.

– Лучше ты расскажи про себя. Ты из города?

Что могла сказать Амелия? Что он не ровня графской дочери? Ей не хотелось врать и рассказывать фальшивую историю Эмми Роббинс – цветочницы, которой вообще не существовало.

– Я потом тебе расскажу. А сейчас хочу послушать про твое детство.

Они оба знали, что никакого «потом» не будет, но Анри собрался с силами и принялся рассказывать. Примерно через час он впал в забытье. Шарлотта подошла и пощупала его пульс.

– Амелия, тебе пора идти.

– Я не знаю, кто такая Амелия, про которую ты все время говоришь, – девушка упрямо сжала губы, – и никуда не уйду. Я очень благодарна, что ты меня пустила сегодня в палату, но опекать не надо. Я в состоянии вынести то, что произойдет.

– Уже произошло, Эмми, – с жалостью ответила Шарлотта.

Амелия вздрогнула и тоже сжала пальцами запястье Анри. По ее лицу прошла судорога, но девушка подавила эмоции, совсем как ее брат.

– Мне жаль, – просто сказала Шарлотта, накрывая одеялом лицо молодого лейтенанта. – Я схожу за санитарами.

Она привыкла ко многому, но к смерти – так и не смогла. Такой молодой и симпатичный солдат дружественной армии. И стойкая, сжавшаяся в комок у его постели английская девушка.

Амелия, дождавшись, пока Шарлотта выйдет, приподняла край одеяла, чтобы в последний раз посмотреть на свою первую, такую внезапную и несбывшуюся, любовь. Лицо Анри было спокойным. Амелия снова поцеловала его.

***

– Мелли, она ребенок!

– Сестра Уайт, в этом госпитале не будет никакой дискриминации, даже по возрасту, – отчеканила Мелани, сплетая пальцы в замок и сжимая губы. – Если девушка достаточно зрело и ответственно подходит к обязанностям, то пусть работает.

– Но правила! Ты видела ее документы?

– Я видела. Эмми Роббинс, двадцать три года. Никакие правила не нарушены. Если юная леди выглядит на семнадцать, что с того?

– Ей и семнадцати нет! Я не знаю ее точного возраста, но она совсем дитя. Может, какой-то Эмми Роббинс действительно двадцать три года, да только у нашей Эмми документы поддельные.

– Откуда ты ее знаешь и почему только сейчас подошла ко мне с этим вопросом?

– Мелли, это Амелия Гастингс, – выдохнула Шарлотта. – Я видела ее однажды, теперь кажется век назад, – на похоронах Изабеллы. Поэтому не сразу вспомнила, а потом сомневалась, имею ли право решать ее судьбу.

– Подожди. Той Изабеллы, что вечно висела на твоем Тедди? – перебила сестра Кармайкл. – Она умерла? А это, ты хочешь сказать, – его сестра? И что самое скверное – дочь графа Хантингдона?

– Ты никаких светских сплетен не знаешь, да? – печально улыбнулась Шарлотта. – Та самая Изабелла, которая «висела» на нем. Жена Теодора, ныне покойная. Но она нас не интересует. Нас интересует…

– Что здесь начнется, если граф узнает, где его дочь, – закончила Мелани. – Очень сомневаюсь, что это он ее прислал, снабдив фальшивыми бумагами. Это халатность, за которую мы с полковником лишимся места. Ты тоже так думаешь?

– Амелию наверняка ищут. Я все взвесила, и все-таки будет лучше, если девочка прямо сейчас поедет домой.

– Что же мне теперь с ней делать? – простонала Мелани, роняя голову на руки. – Разумеется, я видела, что она гораздо младше разрешенного возраста, но кто знал, что негодяйка – маленькая графиня?

Позвали сестру Блейз, которая сбегала за сестрой Роббинс.

– Видимо, ты меня сдала, да? – зло бросила та Шарлотте.

Теперь, когда Анри больше не было, пропал и смысл отстаивать поддельную личность.