Шипы и розы

– Вы правы. Но я всё равно пил. Ну, держите же. – Малеста покачала головой. – Да выпейте же со мной, и, кто знает, может, я даже соглашусь вернуть вам подвязку.

– Предложение заманчивое, но мы с вами ещё не настолько близки, чтобы вместе распивать, когда все спят.

– Прошлой ночью вы щупали меня ниже пояса. Куда уж ближе?

– Я никогда этого не сделала бы, если бы не особые обстоятельства. Но вот пить с вами не буду.

– Тогда зачем вы ждали меня?

– Я не привыкла бежать, не договорив не конца.

– Вы, что же, сидели здесь, чтобы сказать, что не будете со мной пить? Интересная вы женщина...

– Нет. Я ждала вас не для этого.

– А для чего тогда? Нашли ещё одну записульку за авторством моего дяди?

– На этот раз ваш дядя совершенно не при чём.

– Тогда не томите и говорите. Я уже весь горю от любопытства, и от моего жара нагревается бренди. А нет ничего хуже тёплой выпивки.

Но Малеста не торопилась с признанием, теребила в руках томик Шекспира, зачем-то схваченный со стола, и всем своим видом напоминала воспитанницу пансиона, которую вызвали отвечать урок перед высокой комиссией, а та так разволновалась, что позабыла заученный текст.

– Тим. – Наконец, Малеста решилась. – Я хочу, чтобы вы знали: я никогда не настаивала на том, что вы должны покинуть Девонсайд. Ни восемь лет назад, ни семь, ни шесть...

Тим отхлебнул бренди.

– Я знаю.

– Я слышала, что вы говорили отцу этим утром. И я не была уверена, честны ли вы с ним или просто огрызаться и возражать – это ваша ежедневная привычка. Поэтому и решилась на этот разговор, ведь не знала, благодарить мне вас или окончательно перестать верить в чудеса. Все эти годы вы выговаривали мне, что из-за меня лишились дома.

– Я изменил своё мнение.

– Так быстро? И что послужило тому причиной?

– Я увидел вас в шляпке с маками – этого мне было достаточно.

– Не понимаю.

– Вы были ангелом в ней. Таким же нежным ангелом, как и в день свадьбы с моим отцом, но тогда я был слишком мал, чтобы это понять. А ангелы не способны на коварство.

– Но вы же сказали, та шляпка мне не к лицу!

– Я врал. Только не удивляйтесь. Вы же знаете, я часто вру. Может, и сейчас тоже.

– Понять вас становится всё сложнее и сложнее.

– Вот и не пытайтесь это делать. Я и сам бросил все попытки. Вы точно не хотите выпить?

Малеста вздрогнула, потому что именно в этот момент дверь в спальню Тима дёрнулась и точно слетела бы с петель, если бы не спасительная щеколда.

– Тимоти! – Голос Джейкоба нельзя было спутать ни с одним другим.  – Тим, открой немедленно.

Томик Шекспира плюхнулся на ковёр. Это онемевшие пальцы разжались и не удержали книжку. Приложив руку к губам, чтобы с них ненароком не сорвался предательский вскрик, Малеста замотала головой, умоляя Тима ни в коем случае не подходить к двери, хотя про себя прекрасно понимала, что сделать это было нужно как можно скорее.

Тим поставил бокал на столик, схватил мачеху за локоть и толкнул к дальней стене, у которой стоял шкаф. Платяной. И на этот раз просторный и широкий.

– Внутрь! Живо!

– О, нет, – еле слышно простонала Малеста, но здравомыслие возобладало над возмущением.

Подобрав юбки и стараясь не вслушиваться в яростные удары в дверь, леди Андервуд юркнула в пристанище сорочек и фраков, начищенных, накрахмаленных и пахнущих древесной корой и ветивером, и уже через несколько секунд услышала, как лязгнул замок.

– В чём дело? Пожар? – Тим звучал грубо и... абсолютно нетрезво. Хоть Малеста его и не видела, но была абсолютно уверена, что в этот момент он покачивался из стороны в сторону, настолько пьяно он топтался почти на каждом слове и нечленораздельно мычал. – Тогда спасай свою шкуру, а я как-нибудь сам.

– Ты один? – Зато Джейкоб не удивил. Был резок, зол и подозрителен.

– А должен быть с кем-то?

– Я слышал голоса.

– А! – Тим так звонко хлопнул себя по лбу, что даже в шкафу было слышно. – Так я репетировал. Читал по ролям и на бабских репликах кривлялся, как баба.

Но Джейкобу объяснений было мало; до Малесты донеслись его шаги, широкие и столь же резкие, как слова.

– Если ты опозоришь меня в Аскоте...

– Когда же ты прекратишь твердить про этот Аскот? Ты подумал, что перед помолвкой я решил соблазнить одну из горничных? А потом бы заявил, что в силу определенных демографических обстоятельств не женюсь на мисс Пикли?

– Я просто уже не знаю, чего от тебя ожидать.

– Вот и не надо было врываться с инспекцией. Сходил бы лучше пересчитал служанок по головам и убедился, что ни одна мной не тронута.

– Но я слышал шум...

– Я же объяснил: я репетировал. Готовился к премьере. И пил.

– Тогда почему на столе два бокала? – Малеста затаила дыхание и сжалась от страха. – Ты пил с самим собой?

Вновь шум шагов, но на этот раз – Тима, и шелест книжных листов. Скорее всего, Тим поднял с пола упавшую книгу.

Догадка сработала, потому что именно в эту секунду Тим шлепнул о стол томиком и выдал:

– С Шекспиром, отец. С Шекспиром.