Шмуц

Рейзл на секунду перестает дышать. Ей хочется то ли выбежать из комнаты, то ли броситься к мами за успокоением. Но под строгим взглядом мами она не может сдвинуться с места.

– После Гитти. Я снова забеременела. Выкидыша не было. Но доктор сказал, что ребенок болен и умирает внутри меня. И что я тоже умру. – Мами вздыхает, уголки ее рта опускаются.

– Это разрешили? – спрашивает Рейзл. Она не смеет повторить это слово.

– Конечно! – Мами цокает языком. – Разрешили, чтобы спасти мне жизнь. Я истекала кровью, она не останавливалась, даже когда мне делали переливание, я теряла только больше крови. Я бы умерла. Даже вопроса такого не стояло. Раввин сказал, чтобы это сделали как можно скорее! – Мами чиркает спичкой и принимается зажигать свечи. Пламя танцует под ее быстрыми руками.

– Поэтому я сейчас жива. Врачи говорили, что еще одно зачатие будет опасно, но мы поговорили с раввином и на этот шайле не получили ясного ответа. Тати был расстроен – всего четверо детей. Но, барух а-Шем, у нас родился еще один, Йосси, от него у меня не было никаких проблем внутри. Мне было уже зекс ин драсиг

, тридцать шесть, но этот малыш, Йосси, он ждал меня.

Мами машет спичкой, пламя гаснет, она бросает спичку на поднос. Все свечи зажжены.

Рейзл будто пригвоздили к месту. Ее шокирует не столько сам аборт, сколько то, что мами так спокойно рассказывает ей то, о чем молчала столько лет. Она представляет себя, когда это случилось, – она была совсем ребенком, Гитти тогда была младшей. Рейзл сложно определить нахлынувшие на нее чувства. Сколько лет она пребывала в неведении, не представляла, что произошло, хотя сама она уже в этом мире была? Неприятное ощущение переползает в ноги, колет, как иголками. Рейзл переминается с ноги на ногу.

– Так что ты не жди, Рейзеле. Начни, пока молодая, на случай, если у тебя это пойдет трудно. Если с детьми случится цорес. Если начнешь молодой и нескольких потеряешь, ты успеешь родить еще. Начни пораньше, чтобы успеть создать семью, которую ты хочешь.

Рейзл поглядывает на новую свечу, на синее пламя вокруг фитиля, желтое вокруг синего. Она отворачивается, и оранжевые огоньки танцуют всюду, куда она ни бросит взгляд: на зеленом шелковом платье мами, на окне за ней, выходящем на кирпичную стену и окно соседей. Рейзл снова смотрит на странную лишнюю свечку, аборт, оживший в огне. Семья, которую она хочет, – какая это семья? Она пытается ее представить: пять-шесть девочек, в одинаковых фартучках, с веснушчатыми щеками, как у нее, и с буйными рыжими волосами. Пять-шесть мальчиков с рыжими пейсами, обрамляющими бледные лица. Она не уверена, что хочет такую семью. Но вдруг мами права, вдруг может случиться так, что у нее вообще не будет семьи?

– Фарштейт?

– Йа, мами.

– А теперь быстренько задуй свечу, пока братья или сестра не увидели. А ты – не говори им.

Рейзл задувает новую свечу, убирает ее в мусорное ведро и возвращается к мами, произносящей благословение над остальными свечами.

Кримпай на день рождения

Той ночью, после седера, когда подносы с едой, покрытые фольгой, убраны в холодильник, полки которого тоже покрыты фольгой, когда все поверхности покрыты и все домочадцы, наполненные должным количеством мацы и вина, засыпают, Рейзл нарушает йонтиф. Она лежит над одеялом с ноутбуком, звук выключен. Красное вино мурлычет у нее внутри. Еще не поздно отметить день рождения в интернете. Рейзл не хочет спать, не хочет отказываться от возможности найти подарок на экране, и она принимается искать видео с днем рождения.

Но «Кримпай на день рождения» оказывается совсем не тем, чего она ожидала. Никаких взбитых сливок, никакого безе, никакого безлактозного торта-мороженого. Только видео, в которых мужчины шприцают на лица девушек, иногда в рот, иногда в нос или в глаз. Какая девушка захочет в свой день рождения получить эти брызги в лицо? Но тут Рейзл понимает: наверное, это день рождения мужчины.

Рейзл не сдается. И интернет ей подчиняется. Всегда находится еще одно видео и еще одно. Рейзл находит «Девушка парень секс на день рождения»; видео начинается с девушки, она сидит одна на краю кровати, улыбается, – своему парню? где он? – а у нее за спиной гелиевый шарик, на нем красными буквами написано «С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ». Они отмечают день рождения в постели! На прикроватной тумбочке – пустая бутылка, недоеденный кусок шоколадного торта и белая сгоревшая (задутая) свеча. На стене танцуют серебряные блики от шарика. В приглушенном свете большие глаза девушки, щедро украшенные черным карандашом, и ярко-красные губы выделяются на фоне бледной кожи, отчего она выглядит совсем не идеально, а скорее неспокойно и даже немного нервно. Она чуть покачивается вперед-назад, будто сидит в кресле-качалке, а не на матрасе, в ожидании. Рейзл ждет с ней.