Шри Ауробиндо. Жизнь Божественная – III

Характер всей жизни и деятельности гностического существа будет определяться природой его гностической индивидуальности. Ему не придется отдельно заниматься этическими или моральными проблемами, делать выбор между добром и злом. Возможно, что проблем не будет вообще, ибо проблемы создаются ментальным неведением, ищущим знание, и они не могут существовать в пределах сознания, где знание рождается спонтанно, а деятельность спонтанно обусловливается этим знанием и истиной бытия, которая изначально существует, осознаётся и воспринимается. Сущностная и универсальная духовная истина бытия, проявляющая и свободно реализующая себя через свою природу и спонтанно действующее сознание, истина бытия, остающаяся тождественной во всём, даже в бесконечном разнообразии своих форм, и позволяющая ощущать всеобщее единство, по самой своей природе, будет также и фундаментальным и универсальным добром, проявляющим и реализующим себя через свою природу и спонтанно действующее сознание, истиной добра, которая, несмотря на бесконечное разнообразие своих форм, тождественна во всех и для всех. Чистота вечного существования «Я» наполнит все виды активности, делая всё чистым и сохраняя эту чистоту; не будет неведения, ведущего к ошибочным намерениям и ложным шагам, обособленного эго, в силу своего неведения и упрямого своеволия наносящего вред себе и другим, склонного к неправильному взаимодействию со своей душой, умом, жизнью или телом или с душами, умами, жизнями и телами других, – словом, не будет того, что реально порождает все формы человеческого зла. Главным элементом ведантической идеи освобождения является превосхождение греха и добродетели, добра и зла, и в данном случае связь одного с другим очевидна. Ибо, благодаря освобождению, мы оказываемся во владениях истинной духовной природы бытия, где вся деятельность становится автоматическим самовыражением её истины и не может быть ничем иным. Осознавая несовершенство и противоречивые устремления различных частей собственного существа, мы пытаемся выработать оптимальные правила поведения и соблюдать их; так возникает этика, и все поступки начинают делиться на праведные и добродетельные, то есть пунью

(

puṇya

), и неправедные и греховные, то есть папу (pāpa). Этический ум провозглашает закон любви, закон справедливости, закон истины, бесчисленное количество трудно соблюдаемых и трудно сочетаемых законов. Но если человек, осознавший свою духовную природу, изначально и по сути един с другими существами, един с истиной, внешний закон истины или любви становится не нужен, – сейчас мы должны следовать неким стандартам или подчиняться закону, так как в нашем природном существе имеется противоположная склонность к обособлению, конфликту, причинению зла, соперничеству, раздору, к проявлению враждебности и борьбе. Однако, создавая любую этическую систему, мы возводим в Природе искусственную конструкцию добра, поражаемую ударами зла, которые наносятся силами тьмы, порожденными Неведением, как об этом говорится в одной старой ведантической притче. Но там, где всё определяется истиной сознания и истиной бытия, не может быть правил поведения и борьбы за то, чтобы соблюдать их, добродетельности и нравственности природы или, напротив, её греховности и безнравственности. Закон любви, истины и правды будет всем управлять, но не как ментально сформулированное правило, а как сама основа и внутреннее устройство природы и, неизбежно, в силу цельности существа, как фактор, порождающий, инициирующий и структурирующий все формы деятельности. Приобщение к этой природе нашего истинного бытия, природе духовной истины и единства, является освобождением, которого, благодаря своей эволюции, достигает духовное существо: однако полный динамизм этого возврата к себе мы обретаем благодаря гностической эволюции. Как только это осуществлено, необходимость в моральных нормах, дхармах исчезает; устанавливается закон и спонтанный порядок свободы Духа, и уже не может быть никакого налагаемого извне или искусственного закона, дхармы.