Шторм

рен, что если мы сумеем захватить корабль, дело будет

сделано. Но на поверку вс оказалось гораздо сложнее, чем я мог предположить. Я ведь до сих пор никому не ска-

зал, что мы идем в сторону противоположную той, в кото-

рой находится Изумрудная земля…

Хорошо, что не торопишься осуждать меня – еще успе-

ешь! Ты не хуже меня знаешь, что нас слишком мало, что-

бы выдержать бой, а о работе с парусами я молчу: моряков

среди нас можно пересчитать по пальцам. Я не знаю, что

делать; если вдруг сейчас нагрянет шторм, – это почти

верная гибель! В пору молиться какому-нибудь святому, чтобы он взял нас под свое крылышко. Ты думаешь, я стру-

сил: может, и так, только у меня на этот счет другое мне-

ние, Губернатор хоть и тупица, но, видимо, уже послал из-

вестие о том, кто теперь на фрегате и что собирается де-

лать. И послал он его не на Ямайку, а, полагаю, сразу в

Лондон, думаю, что с остатками команды «Георга». Они нас

опередят – слишком хорошую фору я им дал! Ждут они нас, понимаешь, и к берегу даже подойти не дадут, в море уст-

роят могилу или развешают на реях, как подарки на рожде-

ственской елке! Впрочем, если предположить, что можем

проскочить, хотя я не представляю, как это можно сделать,

– что потом? Разойдемся по домам? У меня его вообще нет

и, думаю, что не будет. Можно устроиться, если достаточно

золота, но его как раз и нет.

И, в довершение к этому букету, могу заверить, что рано

или поздно, но наши следы обязательно найдутся и тогда

одного побега будет достаточно, чтобы вздернуть каждого

из нас на вполне законном основании. Что делать? Разбой-

ничать? Это можно сделать и в море. Впрочем, можно

сдаться и в том случае рассчитывать на «милость» – новую

бессрочную каторгу.

165

Эмиль Новер

А я не хочу гнить и погибать! Ни в ярме раба, ни в петле

палача! Я вырвался для того, чтобы жить, так же, как, пола-

гаю, и ты. Вот почему я и ломаю голову над этим прокля-

тым вопросом – что делать? Рисковать здесь нельзя, слиш-

ком много поставлено на кон.

Элин молчала, вертя в руках стакан. Только теперь ир-

ландка осознала тяжесть и неопределенность нынешнего

положения беглецов. Она была сообразительна и не могла

не признать доводы Кинга. Ей не нравилось иное: Сэлвор

скрыл от других то, что сейчас рассказал ей, а ведь вс мя-

тежники давно негласно признали его своим вожаком, безо-

говорочно веря ему, поступок ирландца выглядел некраси-

во и не даст беглецам ничего, кроме недоверия и разлада.

Элин допила вино и поставила стакан на стол.

Ты должен рассказать об всм этом.

Кинг осушил стакан.

Стоит ли это делать сейчас, когда я еще ничего не

решил?

Это необходимо сделать.

Элин ушла под предлогом работ на камбузе, она понима-

ла, что Кинг должен хорошенько обдумать ее слова. Про себя

она уже твердо решила, что если Селвор не скажет о своих

мыслях беглецам до вечера, она сделает это сама, хотя пре-

красно понимала, что нанесет сильный удар по авторитету

человека, которого ценила и уважала.

Сэлвор убрал стаканы, выкинул за борт бутылку, сел за

стол и придвинул к себе чистый лист бумаги. Макая в чер-

нильницу очиненное перо, ирландец аккуратно выводил

различные фигуры и заштриховывал их. Кинг Сэлвор пы-

тался сосредоточиться и решить, как ему следует посту-

пить.

Участие в мятеже и главенство в нем, нарушение по-

рядка в колонии, избиение матроса, побег, вооруженное

нападение, насильственная смерть многих моряков британ-

ского флота и захват боевого корабля – этот, далеко не-

полный, список его дел гарантировал Селвору десяток

смертных приговоров, даже если не копаться в прошлом

ирландца. Но сейчас за ним прекрасно вооруженный и ос-

166

Капитан «Дьявол»

нащенный фрегат, с ним – пусть и не большой и изранен-

ный, но спаянный единой целью отряд сорви-голов.

Кинг бросил перо на изрисованный с обеих сторон лист

и, пройдя к иллюминатору, открыл его. Поток воздуха во-

рвался в каюту, наполняя ее морской свежестью. Ирландец

подошел к столу и взглянул на черные многоугольники.

Пусть будет так!

Заслышав шаги в коридоре, Кинг быстро вышел из каю-

ты и увидел Неда Галлоуэя, идущего на палубу. Подозвав

его, Сэлвор попросил найти Джона Скарроу и передать ему, чтобы зашли в капитанскую каюту.

Через пятнадцать минут бывший штурман разговаривал

с тем, кого он в прошлом знал как лучшего рулевого барка

«Отаго».

Джон, мы можем лечь в дрейф?

Пара пустяков!

Ты учитывай наши условия.

Не беспокойся, я сумею!

Когда выполнишь, собери всех, я хочу сказать пару

слов. Пусть соберутся все, кто может и не может держаться

на ногах!

Хорошо!

Оставшись один, Кинг прилег на кровать и закрыл глаза –

необходимо расслабиться сейчас, чтобы потом уверенно

выглядеть и правильно говорить.

Через раскрытый иллюминатор доносились команды

Джона, голоса и шаги людей, выполняющих их, скрип талей

и блоков. Спустя час в каюту вошел Галлоуэй и сказал, что