Сикарио

Если я повторю вам то, что она говорила, то более чем уверен, это покажется совершенной глупостью, лишенной всякого очарования, но все-таки ей как-то удавалось вставить точное словцо в нужный момент, словно держала его наготове вот уже целый год.

Как-то вечером, в ресторане, у официанта от всего этого случился такой приступ необузданного смеха, что он перевернул на нас поднос с едой. Еще я несколько раз не смог сдержаться и окатил пивом, прямо изо рта, человека, сидящего напротив, а один раз подавился и меня вырвало.

Настоящее бедствие! Абсолютная катастрофа, потому что, шагая рядом с ней, всегда существовала опасность умереть от смеха, и это было серьезно, серьезней, чем попасть под колеса автомобиля.

И я так мало смеялся в этой жизни!

Она не была красавицей. Зачем мне врать? Маленькая, хрупкая, тело как у подростка, не совсем сформировавшееся, кожа – что-то среднее между метиской и негритянкой, но упругая и гладкая.

Если она входила в какое-нибудь помещение, то вначале никто не смотрел в её сторону, но минут через десять, будучи окруженной сотней самых красивых женщин, притягивала всеобщее внимание и потом уже все просили, чтобы она не уходила.

Я думаю, это был «божественный дар», «дар» заставлять смеяться даже камни.

И люди мне завидовали.

Представляете, что это значит для такого никчемного человека, как я, когда тебе начинают завидовать? Это словно улететь в другую галактику.

Когда мы приходили в ресторан, садились за стол, я оглядывался по сторонам и видел самые серьезные, самые важные и самые скучные в мире физиономии, в окружении великолепных женщин, одетых во все роскошное. Через несколько минут я опять смотрел по сторонам, на лица тех важных господ, и понимал, что все они жадно прислушиваются к каждому слову Марии Луны и готовы обменяться со мной не глядя.

Каждая женщина может быть хороша в постели. Может стать хорошей любовницей, хорошей женой и матерью, и если постараться, то и прилежной кухаркой, но сделать так, чтобы ты смеялся в любое время суток, это, знаете ли, стоит многого.

И это очень много, гораздо больше, чем вы можете себе представить.

Так как «транспортное средство» запаздывало, то я снял виллу, в районе «Эль Лагунито», окруженную пляжами и морем, и такую очаровательную, что, встав с кровати и посмотрев на солнце, на пальмы, начинал ощущать, как я весь наполняюсь радостью и ощущением жизни.

Роман Моралес жил по соседству, в одном не большом отеле, кажется, он назывался «Эль Карибе», но ужинать постоянно приходил к нам. Дом всегда был заполнен подругами и друзьями Луны, которые без неё не могли прожить и дня, и все это каждый раз превращалось в настоящий тарарам, от чего и я делался счастливым, как никогда прежде.

То был домашний очаг, сеньор. Может, вы меня и не поймете. Настоящий домашний очаг, который я делил со «своей женщиной», где я принимал только тех, кто мне пришелся по душе и где я первый раз в жизни почувствовал себя хозяином, и пусть всё там было не моё, а взято внаем.

У вас, наверное, всегда был дом.

Ну, какой-нибудь дом.

Но попробуйте встать на мое место и почувствовать то, что чувствовал я. В течение тех пятнадцати дней Картахена дала мне то, что Богота лишала меня всю мою жизнь.

И я попросил руки Луны.

– Согласна, – ответила она. – Да, для нас трудно подобрать пару. Кому нужны тощая негритянка и рахитичный горец.

Чуть позже, однако, решила подождать по причине навалившегося на меня приступа икоты и нездорового энтузиазма первых дней, поскольку совместная жизнь может привести к появлению детей, а это дело серьёзное, и чтобы сделать такой важный шаг, нужно быть абсолютно уверенным во всем.

– На самом-то деле я не знаю кто ты такой, – прошептала она, когда мы изможденные после головокружительной любви, лежали рядом. – Ты мне нравишься, я чувствую себя счастливой рядом с тобой, но хочу, чтобы и мои дети гордились своим отцом. А те, кто приезжают из столицы, имеют дурную славу. Расскажи мне о себе.

Как вам это нравится?

И что я мог ей рассказать?

То, что вам сейчас рассказываю? Чтобы она узнала, что отец её детей побирушка, вор, грабитель, торговец наркотиками и убийца?

Но самое поганое в этом то, что я не умею врать, придумывать разные истории. Если бы у меня это получалось, то, скорее всего, нарассказывал вам таких «сказок», что уши обвисли. А так пришлось претвориться, будто сплю, и надеяться, что со временем моя любовь убедит её.

У неё был небольшой ларек, где она торговала фруктами, как раз напротив площади «Плаза де лос Запатос Бьехос», но все время ходила без гроша в кармане. У неё не было денег, чтобы купить одежду, но, тем не менее, никогда не жаловалась и всегда говорила, что в Картахене не нужно иметь много, можно обходиться тем, что есть, и при этом оставаться довольным жизнью.

И таких, как она, там было множество. Потому что эти люди с темным цветом кожи приходят в этот мир наслаждаться жизнь, а не вредить ближнему своему.