Синдром Минотавра

Пока толкалась по автобусам и маршруткам, добираясь до Краеведческого музея, Ариадна прокляла все на свете. Оказывается, как она была далека от реальной жизни, занималась воспитанием чужого ребенка. Она уронила лайковую перчатку на пол, на нее сразу, как будто специально, наступил грязный мужской ботинок. Перчатку оставалось только выбросить, что она и сделала, выйдя из автобуса. Ребенок, сидевший напротив, испачкал ее новое пальто – он дрыгал ногами, стараясь специально пнуть Ариадну, а его мать даже не пыталась его приструнить. Выйдя из маршрутки, Ариадна вытерла грязь новеньким носовым платком, который тоже, как и перчатку, пришлось выбросить.

Настроение было испорчено напрочь, и стало совершенно не до выставки в музее, но раз приехала, она тоскливо побрела в сторону касс…

Из музея Ариадна вышла в приподнятом настроении.

Она бросила взгляд на остановку общественного транспорта и, вытащив телефон, вызвала такси. Повторно ей не вынести подобные испытания – как выяснилось, она слабая, беззащитная женщина.

Едва она распахнула дверь прибывшего такси, как в нос ударил застоявшийся запах табака и перегара.

– Вы пьяны? – спросила Ариадна у водителя.

– Я на линии, дура, – выругался таксист.

Ариадна с силой захлопнула дверцу автомобиля – в этой машине она не поедет даже бесплатно. Называется, что такое не везет и как с этим бороться. Оставалось поймать частника, может, хоть с ним ей повезет. Она села только в третью остановившуюся машину на ее поднятую руку – ее устроило все, начиная от улыбчивого водителя и заканчивая ценой.

– Звоните, – высаживая ее возле подъезда, выдал ей визитку. – Буду раз свозить вас еще куда-нибудь.

– Обязательно, – пообещала Ариадна, опуская клочок картона в карман пальто. Она солгала и не покраснела даже, вряд ли она когда-нибудь позвонит ему в будущем и вызовет такси…

Из кухни в комнату, из комнаты на кухню – Ариадна как неприкаянная бродила туда-сюда. Второй вечер она осталась одна и не знала, чем себя занять. Хоть бы Ирина Иосифовна позвонила и рассказала очередную гадость о Тиме – голова бы была чем-то занята. Ариадна схватила телефон, чтобы позвонить бывшей главврачу – еще не поздно, – и удивлением обнаружила, что тот выключен. Да, она нажимала кнопку в музее, но потом же вызывала такси. Как такое могло произойти? Батарея разрядиться не могла, она утром проверяла. Ей звонили, а она ничего об этом не знает.

Два звонка с незнакомого номера она, действительно, пропустила – один был примерно четыре часа назад, а второй совсем недавно.

– Вы мне звонили, – произнесла Ариадна жалобно, когда произошло соединение.

– Конечно звонил, – раздался в ответ бодрый голос Филимона. – Зачем тебе телефон, если он у тебя полдня выключен?

– Как-то случайно получилось, – ответила Ариадна, улыбаясь. – Я не опоздала с ответным звонком?

Настроение мгновенно улучшилось, а сердце радостно забилось в предвкушении.

– Нет.

Ариадна, как наяву представила, что Филимон помотал головой.

– В связи с этим у меня к тебе два предложения, – сообщил он ей в трубку. – Первое – нас друзья приглашают на закрытие сезона на базу. Шикарное, я скажу тебе, местечко. А второе, если тебя по каким-то причинам не устроит первое…

– Не надо второго, – перебила его Ариадна, – я согласна.

– Тогда быстро натягивай джинсы и свитер, надевай куртку потеплее, – радостно рассмеялся Филимон. – Я думал, тебя уговаривать придется… И выходи – я жду тебя возле подъезда.

– Мы поедем в ночь? – испугалась Ариадна.

– Я вышел в ночь – узнать, понять Далекий шорох, близкий ропот…

– Блок, – вздохнула она.

Он самый – ответил Филимон. – Через полтора часа будем на месте, И это при неудачном раскладе, если в пробках по городу заторчим, но думаю, что домчим быстрее. Поторапливайся, нас уже заждались…

По дороге они молчали. Филимон ничего не рассказывал Ариадне ни про базу, ни про своих друзей, а она не спрашивала, желая составить свое мнение. Ей вспомнились слова отца Тани: – «Есть одно прекрасное место на берегу реки. Там в сосновом бору стоят деревянные домики – база отдыха. Мы провели на этой базе незабываемые дни, целую неделю находились в состоянии эйфории и ни о чем не думали».

Мысли скакали с одного на другое: потом Таня плакала, а спустя совсем немного времени ее уволили. Она так и не узнала, что произошло на самом деле.

Машин на шоссе было довольно много, несмотря на поздний час. Хотя какой поздний, всего-то восемь вечера? Просто уже октябрь, и темнело рано, оттого и казалось, что за окном глубокая ночь.

– Долго нам еще ехать? – спросила Ариадна.

– Километров двадцать по трассе, а потом свернем на деревенскую дорогу, – ответил Филимон, – по ней ровно пятьдесят семь столбиков с отметками, там можно будет разогнаться. Правда, последние шесть километров гравийка, но мне сказали, что грейдер ее немного подправил.