Синие цветы I: Анна

Я сосредоточился на истреблении других вредоносных сущностей. Однако Медведь использовал мою беспомощность перед Киношником, усиленно продвигая вышестоящим мысль, что приносимая мною польза не оправдывает связанные со мной риски. В какой-то момент ему почти удалось меня вытеснить. И тогда я применил тяжелую артиллерию. Порой я жалею о своем поступке… но что сделано, то сделано.

– Какая самоуверенность, – фыркнул я в ответ на очередные заверения Медведя, что мертвых управомоченных больше не будет. – И какая глупость. Что ты можешь обещать, когда один из твоих лучших сотрудников прямо сейчас находится в шаге от гибельного происшествия, а ты даже не подозреваешь об этом?

В красных от недосыпания глазах Медведя я увидел сильнейшую неприязнь, граничащую с ненавистью.

– О каком сотруднике ты говоришь? – спросил он с сомнением.

– О Делефе.

– Да что ты можешь знать?

– Я же маленький бог, мой милый, я все знаю.

– Тогда останови его.

Я улыбнулся.

– Нет. Потому что это лучший способ заставить тебя поверить в мою необходимость.

– Какая же ты скользкая, подлая, жестокая тварь! Я отправлю Делефа подальше от опасности. Твое карканье не сбудется.

– Попытайся.

Уже когда я вышел в коридор, Медведь крикнул мне:

– Может, ты когда-то и был неплохим парнем, но твой демон съел твоего человека, Дьобулус!

Я рассмеялся.

– Ошибаешься, моему человеку удалось с ним договориться.

Медведь действительно отправил Делефа в тихую спокойную местность, подальше от очередного витка разбирательств с Киношником. Это не помогло.1

После несчастного случая с Делефом Медведь позвал меня. Происшествие было предупреждением: не стоит связываться со мной. И Медведь внял. Конечно, он хотел бы привлечь меня к ответственности. Но какие у него были доказательства, кроме нашего краткого разговора без единого свидетеля? Я чувствовал, как он колеблется, заключая самый мрачный договор в его жизни.

– Я располагаюсь за гранью добра и зла, в банальном понимании, – сказал я, пытаясь его успокоить.

– Ты располагаешься за гранью понимания вообще, – отрезал он, и я понял, что даже если он больше не рискнет открыто противостоять мне, он навсегда останется моим тихим врагом.

***

Дьобулус умолк. Образы, что проносились у меня перед глазами, как огни за окном быстро движущейся машины, вдруг погасли. Я очнулась, сжимая в руках пустой бокал. Оглядела освещенный приглушенным светом кабинет, не сразу осознав, где я, и спросила:

– Так ты поймал того парня, Киношника?

– К сожалению, мне не удалось предотвратить самый масштабный его удар, но затем я заставил его затаиться. Сил схлестнуться с ним у меня пока недостаточно. Хотя дел в СЛ у меня хватает и без него, – Дьобулус взял бокал из моих рук и, наполнив его, вернул мне. – Впрочем, их официальным сотрудником я так и не стал. Для этого я слишком низок.

– Хм… Какая мрачная история. Сверхспособности, тайные организации, предугадывание будущего. Это уж слишком, Дьобулус.

– А что не слишком? – спросил Дьобулус и, достав что-то из ящика, бросил мне на колени.

Я подняла это и с недоумением повертела в пальцах. Сплющенный кусочек металла.

– Это пуля. Она смялась о мою шею, – бесстрастно пояснил Дьобулус. – Чтобы восполнять Силу, два месяца – октябрь и апрель – я провожу в своей стране. Различные действия требуют различного количества Силы. С точки зрения затрат постоянный щит не целесообразен, поэтому я предпочитаю поддерживать свою безопасность повышая уровень удачливости. Чтобы попасть в меня, выстрелив с десяти шагов, нужно очень постараться; с двадцати я недостижимая мишень. Все же в особо опасных ситуациях я предпочитаю носить бронежилет. Видишь ли, нет ничего более обессиливающего, чем восстановление поврежденных тканей, так что многие ранения я оставляю заживать естественным образом. Пуля, что у тебя в руках, была выпущена в упор, когда рассчитывать на везение не приходилось и пришлось защищать себя другими методами. Таких выстрелов я выдержу два-три, в начале ноября или мая пять-шесть. Впрочем, мало кто из подобравшихся ко мне успевает выстрелить хотя бы раз.

Я кивнула. Вернув пулю Дьобулусу, я отпила большой глоток вина и зажмурила глаза, прячась в спасительной темноте. Я не надеялась, что рассказ Дьобулуса оправдает его. Но то, что я услышала, было во много раз хуже ожидаемого.

– Если ты поймаешь того, кто заставил тебя стать убийцей, ты остановишься?