Скала Прощания. Том 1

Старый туннель стал уходить вниз, и неровный свет факела озарял странные тусклые пометки на стенах. Эти туннели были давно заброшены, но даже сейчас возникало ощущение, что они ждут скорого возвращения своих хозяев. Стук сапог Эолейра по полу казался громким, как биение сердца Бога, и граф Над-Муллаха не мог не подумать о Черном Куаме, властелине подземелий. Бог земли вдруг показался ему вполне реальным, здесь, в темноте, куда солнце не добиралось с начала Времен.

Он замедлил шаг, чтобы более внимательно рассмотреть вырезанные на стенах картинки, и тут только понял, что это грубые изображения собак. Он кивнул, когда к нему пришло понимание. Старый Краобан однажды рассказал ему, что в прежние времена рудокопов называли «псами земли» Черного Куама, и они оставляли ему подношения в самых дальних концах туннелей, чтобы он защитил их от обрушения свода или плохого воздуха. Рисунки на стенах изображали Куама, окруженного рунами имен рудокопов, просивших бога о помощи. Другие приношения предназначались слугам Куама, обитавшим на глубине дваров, сверхъестественным существам, которые, как считалось, могли оказывать рудокопам разные услуги, а самых удачливых наводить на богатые месторождения.

Эолейр взял сгоревший факел и оставил свои знаки под псом с круглыми глазами.

«Хозяин Куам, – подумал он, – если ты все еще наблюдаешь за этими туннелями, выведи Мегвин и наш народ в безопасное место. Мы сейчас в ужасном положении».

Мегвин. Мысль о принцессе вызвала у него печаль. Неужели она не понимает, какая на ней лежит ответственность? Ее отец и брат мертвы. Жена покойного короля, Инавен, немного старше Мегвин, но едва ли способна стать лидером. Наследие Ллута сейчас в руках принцессы – и как она им распоряжается?

Эолейр не возражал против того, чтобы уйти подальше в пещеры: лето не принесло облегчения ни от холода, ни от армий Скали, и склоны гор Грианспога были неподходящим местом в случае осады. Эрнистирийцы, пережившие войну, были разбросаны по самым диким областям Эрнистира и Фростмарша, но существенная группа людей оказалась здесь вместе с частью королевского двора. Именно тут королевство либо выживет, либо исчезнет окончательно: пришла пора отыскать новый и постоянный дом, который можно будет защищать.

Но Эолейра тревожило то, что Мегвин заворожили глубины земли, и она стремились уйти как можно дальше в сердце горы. Уже много дней подряд, с тех пор, как они перенесли сюда лагерь, Мегвин уходила куда-то, никому ничего не объясняя, часами пропадала в отдаленных и неисследованных пещерах и возвращалась поздним вечером с запачканными руками и грязным лицом, а в ее глазах горело безумие. Старый Краобан и остальные просили ее не рисковать, но Мегвин лишь расправляла плечи и холодно заявляла, что у них нет права ставить под сомнение действия дочери Ллута. Если ей потребуется повести людей на защиту нового дома, сказала она, или ухаживать за ранеными, или принимать решения о дальнейшей политике, она будет здесь. Но остальное время принадлежит ей, и она намерена использовать его, как посчитает нужным.

Тревожась за ее безопасность, Эолейр также спрашивал Мегвин, куда она направляется, настаивал на том, что ее должен сопровождать он или еще кто-то. Мегвин в ответ говорила лишь о «помощи богов» и «туннелях, которые приведут ее к Мирным», а также добавляла, что таким идиотам, как граф Над-Муллаха, наделенным ограниченным умом, не следует думать о вещах, в которых они ничего не понимают.

Эолейр думал, что она сходит с ума. Он боялся за Мегвин и ее людей – и за себя. Граф был свидетелем ее долгого скольжения вниз. Смертельное ранение Ллута и предательское убийство брата Гвитинна причинили ей серьезный урон, но Эолейр не мог к ней пробиться и все его попытки что-то исправить приводили к тому, что становилось только хуже. Он не понимал, почему его попытки помочь ей справиться со скорбью вызывали у нее такое раздражение, но потом догадался: дочь короля больше смерти боялась, что ее начнут жалеть.

Не в силах облегчить ее боль или свои собственные страдания от мучений Мегвин, он мог лишь позаботиться о том, чтобы сохранить ей жизнь. Но как это сделать, если дочь короля не хотела, чтобы ее спасли?

Сегодняшний день был одним из самых плохих. Мегвин встала еще до того, как первые лучи солнца проникли сквозь щели в потолке пещеры, взяла факелы, веревки, а также несколько жутких на вид вещей, после чего исчезла в туннелях. Она не вернулась в полдень. Закончив ужин, Эолейр, несмотря на усталость после патрулирования леса Сиркойл, отправился на поиски принцессы. Сейчас он сказал себе, что если не найдет ее в самое ближайшее время, то вернется и организует поисковый отряд.

Большую часть часа Эолейр следовал по извилистым туннелям, наблюдая, как уменьшается огонь его факела. Он уже давно прошел точку, от которой мог вернуться назад, к свету, но не хотел сдаваться, хотя и понимал, что если промедлит еще немного, то сам останется блуждать в катакомбах – и какая в том будет польза для других?