Скала Прощания. Том 1

– Бенигарис? – Мириамель удивилась. – Но он же занял место герцога? Неужели дворянство не сопротивлялось?

– О его предательстве известно немногим, но слухов полно. И его мать, Нессаланта, его главная опора – хотя я уверен, что она подозревает о том, что сделал ее сын.

– Но, если вам известна правда, почему вы ничего не предпринимаете?! Почему Ликтор бездействует?

Диниван склонил голову, и его лицо исказила гримаса боли.

– Потому что это как раз из тех вещей, о которых я ему не рассказал, – ответил он. – Однако я уверен, что до него доходят слухи.

Мириамель поставила тарелку на кровать.

– Элизия, Мать Господня! Почему вы ему не рассказали, Диниван?

– Потому что у меня нет доказательств, более того, я не могу раскрыть свой источник. А Ликтор ничего не сможет сделать, не имея точных фактов, миледи, и лишь ухудшит и без того напряженную ситуацию. В Наббане возникли и другие серьезные проблемы, принцесса.

– Пожалуйста. – Она нетерпеливо взмахнула рукой. – Я сижу здесь в монашеском облачении, постригла волосы под мальчишку, меня со всех сторон окружают враги – за исключением вас – во всяком случае, именно такое впечатление у меня складывается. Называйте меня Мириамель. И расскажите, что происходит в Наббане.

– Я могу вам кое-что рассказать, но с остальным придется подождать. Я игнорирую не все мои секретарские обязанности: мой господин Ликтор будет рад, если вы посетите его в Санцеллан Маистревисе, и у нас будет достаточно времени, чтобы поговорить во время путешествия. – Он покачал головой. – Достаточно сказать, что люди недовольны, а безумцы, предрекавшие конец света, над которыми когда-то смеялись на улицах Наббана, теперь привлекают всеобщее внимание. Мать Церковь в осаде. – Он наклонился вперед, разглядывая свои крупные руки, словно пытался отыскать там нужные слова. – Люди чувствуют, что над ними нависла тень. И, хотя пока они не могут ее назвать, она омрачает их жизнь, и их мир стал темнее. Смерть Леобардиса – а вашего дядю очень любили, Мириамель, – потрясла его подданных, но более всего их пугают слухи: говорят, что на севере творится кое-что похуже войны и намного страшнее, чем борьба за власть между принцами.

Диниван встал и распахнул дверь, чтобы впустить внутрь больше свежего воздуха. Море внизу оставалось плоским и блестящим.

– Глашатаи конца света в общественных садах и на площадях предвещают наступление темной силы, намеренной сбросить Святого Усириса и людских королей. На площадях они кричат, что все должны склониться перед новым монархом, истинным повелителем Светлого Арда.

Диниван вернулся и встал рядом с Мириамель. И теперь она увидела следы глубокой тревоги на его лице.

– В некоторых темных местах уже начали шепотом произносить имя приближающейся расплаты. Они называют Короля Бурь.

Мириамель тяжело вздохнула. Даже полуденное солнце не могло разогнать тени, которые, казалось, столпились в комнате.

– Об этом говорили в Наглимунде, – сказала Мириамель, когда они вышли на крытую галерею и стали смотреть на воду. – Старик из Наглимунда, Ярнауга, кажется, также считал, что приближается конец света. Но я слышала не все, что он говорил. – Она повернулась, чтобы посмотреть на Динивана, и на ее худощавом лице появилась печаль. – От меня многое скрывают из-за того, что я девушка. Это неправильно – я умнее большинства известных мне мужчин!

Диниван не стал улыбаться в ответ.

– Я в этом не сомневаюсь, Мириамель, – ответил он. – На самом деле вам следует отвечать на более серьезные вызовы, чем просто быть умнее мужчин.

– Я покинула Наглимунд для того, чтобы что-то изменить, – продолжала она печально. – Ха! Я поступила очень умно, не так ли? Я рассчитывала убедить Леобардиса стать союзником дяди, а он и без того им был. А потом его убили, и от него уже не могло быть пользы для Джошуа. – Она немного прошлась вдоль периметра башни и стала смотреть на горный хребет и его обратный склон, уходивший в зеленую долину. Дальше тянулись зеленые холмы, и яркое солнце освещало траву, по которой гулял ветер, оставляя за собой рябь. Мириамель попыталась представить конец света, но не сумела. – Откуда вы знаете Кадраха? – наконец, спросила она.

– Имя Кадрах я впервые услышал от вас, – ответил Диниван. – Я знал его как Падрейка много лет назад.

– Ну, наверняка, не так и много? – Мириамель улыбнулась. – Вы не такой уж старый человек.

Священник покачал головой.

– Наверное, у меня молодое лицо, но на самом деле мне уже почти сорок – я ненамного младше вашего дяди Джошуа.

Мириамель нахмурилась.

– Ладно, много лет назад. И где вы с ним встречались?

– В разных местах. Мы были членами одного и того же… ордена, пожалуй, так его можно назвать. Но потом с Падрейком что-то случилось. Он отошел от нас, и о нем стали рассказывать не самые хорошие вещи. Складывается впечатление, что он пошел по очень дурной дорожке.

– Ну, ясное дело, – проворчала Мириамель.

Диниван с любопытством посмотрел на принцессу.

– А как получилось, что вы устроили ему неожиданное – и не слишком желанное – купание?