Скала Прощания. Том 2

Джошуа посмотрел на далекое поселение, но покачал головой.

– Возможно, они ушли сюда, чтобы избавиться от всех принцев, законных или нет. Кроме того, если нас все еще преследуют, нам не следует подвергать невинных людей опасности, называя наши имена и цель путешествия. Нет, ты правильно сказал – когда у нас будет крепость, мы дадим о себе знать. И тогда они смогут присоединиться к нам, если пожелают, а не из-за того, что мы обрушимся на них с мечами в руках.

Деорнот постарался сохранить нейтральное выражение лица, но испытал разочарование. Им были необходимы союзники. Почему Джошуа так упрямо настаивает на осторожности и благородстве? Очевидно, некоторые вещи в характере принца никогда не изменятся.

Пока беглецы продолжали свой путь через мрачную степь, погода становилась все хуже, словно возвращалась зима, хотя уже наступили первые дни анитула, что соответствовало середине лета. Шквальный северный ветер нес снег, а невозможно огромное небо неизменно оставалось серым, точно пепел костра.

Несмотря на то что местность слева и справа становилась все более унылой и непривлекательной, путешественникам стали встречаться более крупные поселения, расположившиеся по берегам Имстрекки, причем складывалось впечатление, что они не растут, а набирают людей. Река выносила на отмели ветви ежевики, палки и ил, и создавалось впечатление, что селения – люди и строительные материалы – появлялись в этом странно негостеприимном месте случайно, задерживаясь в каких-то узких местах, в то время как других уносило дальше.

Отряд Джошуа безмолвно двигался мимо маленьких жалких деревушек, зародышей городов, почти таких же враждебных, как сама земля здесь, каждая состояла примерно из дюжины грубых строений. Возле шатких стен они видели лишь несколько живых существ, но над некоторыми домами поднимались редкие клубы дыма, которые тут же уносил ветер.

Прошли вторая, третья и четвертая ночи под скрытыми за тучами звездами, и отряд принца подошел к долине реки Стеффлод. Вечер пятого дня принес снег и суровый холод, но в темноте расцвели огни: факелы и лагерные костры, сотни источников света наполнили долину, делая ее похожей на чашу, инкрустированную самоцветами. Здесь беглецы обнаружили самое большое поселение, почти город с домами с тонкими стенами, выстроенными вдоль узкой долины, где сливались Имстрекка и Стеффлод. После долгого путешествия по пустым равнинам это зрелище радовало глаз.

* * *

– Мы все еще бежим, как воры, принц Джошуа, – сердито прошептал Деорнот. – Вы сын Престера Джона, милорд. Почему мы крадемся мимо жалких поселений и ведем себя как разбойники.

Джошуа улыбнулся. Он оставался в грязной одежде тритинга, хотя у него имелась запасная – он выменял ее на лишних лошадей в городе фургонов.

– Ты больше не просишь прощения за свою прямоту, как когда-то, Деорнот. Нет, не нужно извиняться. Мы через многое прошли вместе, чтобы я не одобрял твои слова. Ты прав, мы пришли в эти места не как принц и его придворные – в любом случае из нас получился бы довольно жалкий двор. Нам следует выяснить, что здесь происходит, не подвергая опасности наших женщин и Лелет. – Он повернулся к Изорну, самому молчаливому из их троицы. – Более всего мы хотим, чтобы нас считали обычными путешественниками. Ты, Изорн, выглядишь особенно упитанным: одна лишь твоя мощная фигура может напугать бедных крестьян. – Он рассмеялся и ткнул бравого риммера в бок.

Изорн, не ожидавший такого веселья от принца, едва не свалился с лошади.

– Я не могу стать маленьким, Джошуа, – проворчал он. – Вам остается радоваться, что я не такой большой, как мой отец, в противном случае ваши подданные с отчаянными криками разбежались бы в разные стороны, как только увидели бы меня.

– О, как мне не хватает Изгримнура, – сказал Джошуа. – Пусть Эйдон присмотрит за твоим отцом – он замечательный человек – и благополучно приведет его к нам.

– Моя мать очень по нему скучает и боится за него, – тихо сказал Изорн, – но она не говорит об этом вслух. – Его добродушное лицо оставалось серьезным.

Джошуа бросил на него проницательный взгляд.

– Да, ваша семья не склонна к проявлению чувств.

– Тем не менее, – неожиданно сказал Деорнот, – герцог вполне может устроить скандал, когда он недоволен! Я помню, что, когда мы узнали, что Скали приедет на похороны короля Джона, твой отец швырнул стул через ширму епископа Домитиса, и тот разлетелся на мелкие кусочки! Бумс! Будь я проклят! – Рассмеявшийся Деорнот споткнулся о небольшой холмик в темноте. Этой ночью луна почти не давала света из-за тумана. – Поднеси факел поближе, Изорн. Почему мы продолжаем идти и вести лошадей на поводу?

– Если ты сломаешь ногу, то сможешь ехать на лошади, – сухо ответил принц. – А если твой новый скакун Вилдаликс сломает ногу, сможешь ли ты его нести?

Деорнот неохотно согласился.