Сказка

Йо передал дока Фрида Кэммиту и Куилли, затем встал рядом с Эммитом плечом к плечу. Пламя внутри фонаря вспыхнуло, как последний вздох умирающего. На секунду я увидел наши тени на белой плитке, а затем мы погрузились в темноту. Джайя издала стон.

— Вместе со мной! — зарычал Эммит. — На счёт три бей, мать его, так сильно, как ты бил когда-либо в своей жизни! Раз… два… ТРИ!

На мгновение забрезжил свет, когда дверь задрожала в проёме, затем мы снова оказались в темноте.

— О, ты можешь бить сильнее, ты грёбаный… — Салага? Ссыкун? Я услышал и то и другое одновременно. — На счёт три! — Раз… два… ТРИ!

Засовы на двери, видимо, были крепкими, потому что они выдержали. Но поддались петли, и дверь выпала из проёма. Йота и Эммит залетели в проход. Йота упал на колени и Эммит рывком поднял его на ноги. Мы прошли за ними.

— Слава всевышним богам! — воскликнул Ока. Его голос разлетелся эхом в пустом пространстве: ава-ава и огам-огам. Секунду спустя нас окутало облако кожистых крыльев.

3

Эрис и Джайя завизжали хором. Они были не единственными, кто закричал; думаю, большинство из нас завопили в ужасе. Уж я точно. Я выронил фонарь, чтобы прикрыть голову, и услышал, как он разбился о каменный пол.

— Мыши, — прохрипел Фрид. — Просто летучие мыши. Они гнездятся… — Он начал кашлять и не смог договорить, но указал вверх, в глубокую темноту.

Эммит услышал его и проревел: «Летучие мыши! Они не причинят вреда! Стойте на месте и отгоните их прочь!»

Мы размахивали руками, я надеялся, что это не мыши-вампиры, огромные, как в туннеле между Иллинойсом и Эмписом. Я мог мельком видеть их, когда они пикировали и поворачивали обратно, потому что слабый свет — думаю, лунный, подёрнутый облаками — просачивался сквозь ряд маленьких окон, расположенных на высоте. Я видел большинство остальных, все они бешено размахивали руками. Кэммит и Куилли держали Фрида, поэтому не могли махать, но док сам кое-как размахивал руками и при этом сильно кашлял.

Мыши устремились прочь, обратно под высокий потолок огромного помещения, в котором мы оказались. Судя по всему, это был гараж трамвайного парка. Там ровными рядами стояло не меньше двадцати трамваев. На их тупых носах были обозначены пункты назначения: ПРИМОРЬЕ, ДЕСК, УЛЛУМ, СЕВЕРНЫЙ ТАЙВО, ЮЖНЫЙ ТАЙВО, ЗЕЛЁНЫЕ ОСТРОВА. Рогатины на их крышах, предназначенные для подачи электричества от воздушной линии проводов (большая часть которых теперь лежала на улицах) торчали безвольно и уныло. На боковых сторонах тех вагонов, что я мог видеть, золотыми хлопьями были написаны слова, явно вышедшие из моды в Эмписе наших дней: ДРУЖБА, МИР, ДОБРОТА и ЛЮБОВЬ.

— Как нам выбраться отсюда? — спросил Стукс.

Эрис сказала:

— Разве ты не умеешь читать?

— Думаю, не хуже любого пахаря, — сердито ответил Стукс. Конечно, я бы тоже сердился, если бы мне приходилось затыкать щёку, чтобы через неё не вываливалась еда.

— Тогда прочитай это, — сказала Эрис, указывая на высокую центральную арку в дальнем конце гаража.

Там было написано: ВЫХОД.

Мы прошли через арку, тринадцать потенциальных беглецов, следующих за своим бестолковым принцем. И оказались в помещении, почти таком же большом, как гараж, где с одной стороны находился ряд кабинок, похожих на билетные кассы, а с другой — небольшие арки с указанными на них пунктами назначения. Стёкла в окошках касс были выбиты, гигантская бабочка в центре разбита на куски, а фреска с монархами забрызгана краской, но вандалам не удалось испортить всех бабочек: высоко наверху, по всему помещению, были выложены яркие жёлтые плитки с изображением бабочек-монархов на каждой. Вид того, что приспешники Элдена не смогли уничтожить, принёс мне утешение. И если я был прав, поблизости могло оказаться кое-что полезное.

— Пошли, — сказал я, и указал на ряд дверей. Я перешёл на бег.

4

Мы ворвались во внешний мир, некоторые всё ещё размахивали вёдрами. Мы сгрудились на верху лестницы, ведущей вниз к Галлиенской дороге; Кэммит и Куилли кряхтя несли Фрида между собой. Послышался лязг приземистого автобуса Верховного Лорда, и я увидел дюжину или около того ночных солдат, бегущих за ним, рассредоточившись по широкой магистрали. Я думал, что маленькая машина Келлина была единственным моторизованным транспортом в Лилимаре, но ошибался. Был ещё один, возглавлявший свору ночных солдат, и в отличие от автобуса, он не был электрическим. Транспорт тарахтел и выпускал выхлопные газы, пока приближался к нам. Огромные рычаги торчали из передней части дощатого фургона. Четыре окованных железом колеса выбивали искры на брусчатке.

Впереди, добавляя мощности к двигателю фургона, громоздилась Рыжая Молли, сидевшая на высоком сиденье и изо всех сил крутившая педали. Её огромные колени мелькали вверх и вниз. Она склонилась над рычагами, как безбашенный мотоциклист. Возможно, мы смогли бы опередить остальных на пути до ворот, но она приближалась слишком быстро.