Сказка Шварцвальда

Она часто подкидывала воспоминания о сладких губах любимой, о ее тонком, маленьком тельце, послушно изгибающемся в объятиях. Руки Михаэля до сих пор помнят упругость ее налившихся соком материнства грудей. Она отвечала на его ласку, бережно храня в душе образ другого, нареченного. Но у Михаэля не было зла, муки ревности он воспринимал как заслуженное наказание за нарушенное обещание, данное Регине. Они не должны были принадлежать друг другу, а он самонадеянно решил восстать против предначертанного.

Ее самоотверженность в борьбе за спасение недалекого художника вызывала в Михаэле невыносимое страдание и восхищение одновременно. Интересно, будь сам Михаэль заключен под стражу — вызвалась ли она его защищать?? Его сердце в этот момент болезненно сжалось, потому что он услышал ответ, пришедший извне — Не сомневайся, она бы встала на твою сторону, потому что вы одной крови…ты и она… Волна стыда за недостойные мысли заставила молодого человека покраснеть.

Регина, женщина, выкормившая его и заменившая мать, еще один источник его ежедневных страданий. Темные предчувствия не оставляли его с того момента, как он узнал о пришедшей в их родные края Черной Смерти. Он понимал, что болезнь, разыгравшаяся среди зимы, когда все грызуны, виновники ее распространения спят в норах, могла быть лишь занесена извне с единственной целью, отомстить его кормилице. Погибшие в страшных мучениях жители Фогельбаха, успев ее проклясть, вернутся за душой Регины. Надежд на спасение почти не оставалось.

Михаэль постепенно сходил с ума от безысходности, от иссушающего душу бессилия. Если даже ему удастся путем денежного посула вызволить несчастных, то куда возвращаться? Хижина Регины сожжена дотла, Фогельфах обезлюдел и скоро вымрет окончательно.

У Михаэля более не было дома, куда бы он захотел вернуться. Проклятый Шварцштайнфалль, где любвеобильная матушка, преследовавшая последнее время его по пятам с грязным намерением под видом невинной родительской ласки прикоснуться к телу, скользнуть теплым шершавым языком по щеке, вызывая волну омерзения….Родовой замок, где Магдалена теперь приютила своего бывшего любовника, их с Кристиной отца, стал для Михаэля проклятым местом. Оплотом дьявольского торжества и вседозволенности. Он вернется туда лишь с одной целью — выставить Вильгельма, отказавшегося от дочери во имя эфемерного благочестия, во имя своей лживой веры, за порог. Он погонит его прочь, как приблудившегося пса, испоганившего им обоим жизнь. Если вернется…

А пока ему надо победить чудовище, поселившееся в теле, пожирающие изнутри, превращающее в комок боли и страха перед каждым завтрашним днем.

Чтобы умилостивить проклятого монстра молодой барон, стоило солнцу перевалить за полуденную отметку, отправлялся по привычному извилистому переулку, в обход центральной площади к желанной уютной таверне, где его ждало быстрое лекарство от всевозможных скорбей.

Так и сейчас путь его пролегал к Медведю.

Закат властвовал над городом, окрасив стены домов из красного песчаника в угрожающие кровавые тона. Стараясь не выходить на главную площадь, на которой находилось здание суда, а под ним тюремные казематы, где лишь толща земли и толстая каменная кладка отделяли бы его от любимых сердец, Михаэль шел по темным окольным переулкам, с омерзением перешагивая через потоки помоев, текущие по водоотводным каналам в толще брусчатки. На город постепенно опускались тяжелые отвратительно пахнувшие сумерки, а вместе с ними, словно по велению гнусного подземного монстра на поверхность выползала всяческая мерзость, старающаяся держаться в тени при дневном свете.

Дорогу Михаэлю преградила толпа грязных вонючих бродяг, вожделенно хрюкающих, словно возбужденные течкой боровы. Зажав в арке приблудную шлюху, они один за другим насиловали измученную женщину. Первая мысль вмешаться и помочь бедняге, моментально покинула Михаэля, стоило ему увидеть беззубый рот, растянутый в подобие улыбки, и довольные постанывания блудницы.

Тьфу — плюнул с отвращением в ее сторону молодой человек и вынужденно свернув из проулка, попав таки на ратушную площадь.

Она почти опустела, лишь несколько зевак продолжали исступленно наблюдать за мучениями колесованного сегодня вора. Его тело, распятое на огромном круге, было поднято высоко вверх на растерзание крылатым каркающим палачам, сужающим круги и бросающимся за очередным куском мяса, вырываемого из еще трепещущего живого тела. Несчастный пока сохранял признаки жизни, каждое падение птицы на его печень вызывало глухие стоны и мольбы о пощаде.

Глупец!!! У кого ты просил милости? У обезумевших от радости наблюдать твою кончину двуногих существ?

Михаэль с омерзением ответ глаза от пары влюбленных молодых людей, стоящих в обнимку и не отрываясь смотрящих вверх. Глаза девушки налились кровью от предвкушения скорой смерти колесованного, а рука ее сопровождающего невольно потянулась к паху, стараясь скрыть признаки возбуждения.