Сказки братьев Гримм

Ты уснула, Трехглазка? —

спела она по забывчивости:

Ты уснула, Двуглазка?

И все пела она:

Ты не спишь все, Трехглазка?Ты уснула, Двуглазка?

И закрылись у Трехглазки два глаза и уснули, но третий глаз не был песенкой той заговорен, и не уснул он. Хотя из хитрости Трехглазка его закрыла, будто он спит, но он моргал и мог все хорошо видеть. Подумала Двуглазка, что Трехглазка уже крепко спит, и сказала она тогда свой заговор:

Козочка, ме-е,

Столик, ко мне! —

и напилась она и наелась досыта, а затем велела столику уйти:

Козочка, ме-е,Столик, на место!

А Трехглазка все это видела. Тогда Двуглазка подошла к ней, разбудила ее и говорит:

— Э, да ты, кажется, спала, Трехглазка? Хорошо ты, однако, пасешь козу! Давай-ка пойдем домой.

Пришли они домой, а Двуглазка опять ничего не стала есть. Вот Трехглазка и говорит матери:

— Ну, теперь я знаю, почему эта гордая девчонка ничего не ест; стоит ей только сказать: «Козочка, ме-е, столик, ко мне!» — и тотчас является перед ней столик, уставленный самыми вкусными кушаньями, — куда лучше, чем то, что едим мы здесь. А как наестся она досыта, то стоит ей сказать: «Козочка, ме-е, столик, на место!» — и все снова исчезает. Я все это сама видела. Два глаза она мне усыпила своим заговором, но тот, что у меня на лбу, к счастью не спал.

Стала тогда завистливая мать кричать:

— Что ж это она, лучше, чем мы хочет есть? Я ее от этого отучу! — Принесла она большой нож и ударила им козу прямо в сердце, и упала коза замертво наземь.

Увидала это Двуглазка и ушла она с горя из дому, села в поле на меже и залилась горькими слезами. Вдруг смотрит она — стоит перед ней снова ведунья и говорит ей:

— Чего ты плачешь, Двуглазка?

— Да как же мне не плакать! — отвечает она. — Заколола мать мою козочку, кто-то мне будет теперь по вашему заговору так чудесно каждый день столик накрывать. Придется мне теперь снова голодать да горе терпеть.

Говорит ей ведунья:

— Двуглазка, я дам тебе добрый совет: попроси своих сестер, чтобы отдали они тебе внутренности убитой козы, и закопай их у порога в землю, и будет тебе от того счастье.

Ведунья исчезла, а Двуглазка вернулась домой и говорит сестрам:

— Милые сестры, дайте мне что-нибудь от моей козы, хорошего куска я у вас не прошу, дайте мне только внутренности.

Засмеялись они и говорят:

— Это ты можешь, пожалуй, получить, если другого не просишь.

Взяла Двуглазка внутренности козы и закопала их вечером тайком, по совету ведуньи, возле порога.

На другое утро, когда все проснулись и вышли на порог, видят — стоит перед ними дивное дерево, листья у него все серебряные, и висят между ними золотые плоды, — и такого прекрасного и драгоценного дерева не было еще во всем свете. Но они не могли понять, откуда могло тут ночью дерево вырасти. Только одна Двуглазка знала, что выросло оно из внутренностей козы, потому что стояло оно как раз на том самом месте, где закопала она их в землю.

Вот мать и говорит и Одноглазке:

— Дитя мое, полезай на дерево да нарви с него плодов.

Взобралась на дерево Одноглазка, но только она хотела сорвать одно золотое яблоко, а ветка и выскользнула у нее из рук, — и, как она ни старалась, не смогла она сорвать ни одного яблока.

Тогда мать и говорит:

— Трехглазка, ну, полезай ты, ведь тебе-то лучше видать твоими тремя глазами.

Спустилась Одноглазка с дерева, а Трехглазка на него взобралась. Но и Трехглазка оказалась не более ловкой, чем ее сестра. И как уж она ни глядела, а все же золотые яблоки никак ей в руки не давались. Наконец у матери не хватило терпенья, и она сама на дерево полезла, но и ей, как и Одноглазке и Трехглазке, не удалось схватить ни одного яблока. Тогда говорит Двуглазка:

— Позвольте мне полезть на дерево, может мне удастся сорвать золотые яблоки.

Хотя сестры и посмеялись: «Где уж тебе с твоими двумя глазами достать-то!» — но Двуглазка влезла на дерево, и золотые яблоки от нее не уходили, а падали сами к ней в руки, — и нарвала он их полный передник. Взяла мать у нее яблоки, и вот надо бы теперь Одноглазке и Трехглазке обращаться с бедной Двуглазкой лучше, чем прежде, а они еще больше возненавидели ее за то, что только ей одной и удалось достать золотые яблоки. Стояли они раз все вместе у дерева, а на ту пору проезжал мимо молодой рыцарь.

— Скорей, Двуглазка, — крикнули ей сестры, — полезай под дерево, чтоб нам не пришлось за тебя стыдиться, — и они поспешили накрыть Двуглазку пустой бочкой, и попрятали туда же золотые яблоки, которые она сорвала.

Вот подъехал рыцарь ближе, и оказался он красивым юношей. Остановил он коня, изумился, глядя на чудесное дерево, что было все из золота да серебра, и говорит сестрам:

— Чье это прекрасное дерево? Кто даст мне ветку с него, тот может потребовать от меня, чего захочет.