Сладкая месть

– Полагаю, вы позаботились о негодяе Невилле?

– В ближайшее время он не посмеет вернуться в Лондон, – подтвердил Норткот не без самодовольства.

– Тогда все в порядке. – Граф перевернул страницу.

Норткот некоторое время молча пил свой портвейн, а затем тихо сказал:

– Вы можете мне не верить, но я действительно очень сожалею о том, что случилось тогда, Блэйд. Я приношу свои извинения за поведение моего отца.

Саймон опустил газету и встретил прямой взгляд Норткота. Он помолчал еще секунду, а потом коротко кивнул, удивленный этим неожиданным извинением:

– Будем считать дело улаженным.

Норткот, вытянув ноги, задумчиво посмотрел на свой бокал.

– Я был последним, не так ли? Вам удалось всех нас загнать в ловушку. Меня, Канонбери и Пеппингтона. И конечно, Фарингдона. Дьявольски умно с вашей стороны, Блэйд. Мне жаль, что мой отец не дожил до этих дней и не может оценить ваши таланты.

– Разделяю ваши сожаления, – с насмешливой откровенностью произнес Саймон.

– Вам понадобилось довольно много времени, чтобы найти способ оказать на меня давление. Встреча с моей дочерью в гостинице в ту ночь стала подарком судьбы.

– Она оказалась полезна, – согласился Саймон, наливая себе в бокал портвейна. – Но уверен, рано или поздно подвернулось бы еще что-нибудь. Нужно лишь уметь ждать.

– Вы умеете. Я прекрасно понимаю, что легко отделался. Светские связи моей жены – небольшая плата. Будь жив мой отец, вы потребовали бы за содеянное им гораздо большего откупа.

– Да.

Норткот вздохнул:

– Если это вам интересно, он говорил мне два года назад, перед смертью, чтобы я не упускал вас из виду. Он предупреждал: вы вернетесь и, когда вернетесь, будете опасны. Какое возмещение вы собираетесь потребовать от Канонбери и Пеппингтона?

– Предпочитаю, чтобы они еще немного повисели на крючке.

– Жизнь в страхе финансового краха и есть наказание для них, не так ли?

Саймон отхлебнул портвейна и задумчиво произнес:

– Месть лучше всего осуществлять медленно, а не залпом…

– Медленная, непрерывная мука. – Норткот мрачно улыбнулся. – Истинно в восточном духе, по-моему. Я очень благодарен вашей жене за ее великодушный порыв.

– В дальнейшем обещаю вам более пристально следить за ее порывами, – сухо заверил маркиза Саймон.

Норткот усмехнулся:

– Леди Блэйд произвела прекрасное впечатление в обществе.

– Да, мне сообщили.

– Признаться, Блэйд, моя жена и дочь искренне привязались к вашей супруге, несмотря на ее замужество. Какая роль отведена ей в вашем мщении?

– Она в нем не участвует, – ровным голосом проговорил Блэйд.

– Но она Фарингдон. – Норткот бросил многозначительный взгляд.

– Уже нет, – ответил Саймон.

– От моего внимания не ускользнуло, что теперь она принадлежит вам, как и Сент-Клер-Холл. – Маркиз поколебался. – Мой отец, Канонбери и Пеппингтон в долгу перед вами. Ведь они отвернулись от вашей семьи после смерти старого графа. Но вертопрахи Фарингдоны – на особом счету. Ведь именно Фарингдон вынудил вашего батюшку пустить пулю себе в голову. Именно Фарингдон лишил вас родного крова и погубил всю семью. И в конце концов вы сокрушите Бродерика Фарингдона и его род, не так ли?

– Логичный вывод, – безучастно согласился Саймон. – Но моя жена к этому роду больше не принадлежит.

– Знаете, Блэйд, я чрезвычайно рад, что обида, нанесенная моим родителем, была сравнительно невелика и что вы сочли его долг погашенным, – не без иронии заметил Норткот. – Не хотел бы я сейчас быть Фарингдоном.

В прекрасном расположении духа Эмили вышла из книжной лавки Асбери. Ее горничная Лиззи и лакей Джордж следовали за ней с целыми кипами последних любовных романов и поэм, которые Эмили только что выбрала.

Маленькая процессия прошествовала к ожидавшей их недалеко за углом черно-золотой карете. Джордж уже открыл было перед хозяйкой дверцу, когда из соседнего экипажа выскочил белокурый Адонис и кинулся к ней:

– Привет, Эм. Как хорошо, что я повстречал тебя.

– Девлин! – Эмили радостно улыбнулась своему красавцу брату. – Рада тебя видеть! А где Чарлз?

Девлин бросил смущенный взгляд на лакея и горничную, а потом взял сестру под руку и отвел в сторону:

– Как раз из-за Чарлза я и искал случая переговорить с тобой, Эм. Случилось нечто страшное.

– О боже! – Глаза Эмили расширились от ужаса. Она никогда еще не видела Девлина таким мрачным. – Он ранен или болен? Дев, он… он жив?

– Да, жив, – ответил Девлин и жестко добавил: – Пока…

– Значит, он болен. Я должна немедленно ехать к нему. Быстрей садись в карету, Дев. Ты послал за доктором? Какие признаки болезни?

Она направилась к карете, но брат удержал ее, схватив за руку:

– Обожди, Эм. Все совсем не так. То есть Чарлз вовсе не болен. – Девлин хмуро взглянул на горничную, лакея и кучера. Все трое насупились в ответ. Девлин понизил голос до шепота: – Лучше уж тебе узнать всю правду, Эм. Через два дня он собирается драться на дуэли.

Эмили в ужасе поднесла к губам затянутую в перчатку руку:

– Черт подери!