След солдата

«Вот и отбился я от стаи», - подумал он и, вскинув на спину вещмешок, с тоской вспомнил о своем дружном, веселом взводе, с которым было столько пройдено и столько пережито.

Его угнетало еще и то, что он, как комсорг, теперь был оторван от своих комсомольцев, среди которых пользовался авторитетом и уважением. «Смогу ли я, находясь вдали от своих ребят и не участвуя вместе с ними в боях, - размышлял Хоат, - оправдать их доверие, их дружбу?…»

В конце концов Хоат решил найти самый трудный, самый опасный участок. Он направился к расположенной на высоте 475 зенитной батарее и попросил зачислить его туда. Хоату поначалу отказали, но потом все-таки взяли помощником наводчика в один из орудийных расчетов. В то время батарея понесла большие потери, и сохранившаяся часть ее личного состава находилась в безопасном месте, ожидая прибытия пополнения и новых орудий. Вскоре по мере восстановления боеспособности ее взвода стали возвращаться на прежние огневые позиции и снова вести борьбу с вражеской авиацией. Зенитчикам долго не удавалось сбить реактивный истребитель, но зато разведывательные самолеты уже не осмеливались так низко летать над районом, прикрывавшимся батареей.

И вот однажды бойцам зенитной батареи удалось наконец сбить первый реактивный самолет. Вечером вернувшийся с огневой позиции Хоат пригласил Лы и его товарищей к себе в землянку отпраздновать это событие.

- Чаек такой когда-нибудь пивали? От такого сразу проснешься! - сказал Хоат, наклоняя бидон. Он восседал на полотнище парашютного шелка, скрестив ноги, и - по всему было видно - находился в чрезвычайно приятном расположении духа.

- Что за жидкость такая черная? Совсем на чай не похожа! - полюбопытствовал кто-то.

- Кофе! - Хоат продолжал разливать содержимое бидона в бумажные стаканчики. - Знаете, здесь внизу под нами всего через каких-нибудь два-три месяца вырастет кофейная роща.

- Какой вы сегодня самолет сбили? - спросил Лы.

- Что ты спешишь, как корреспондент, которому нужно срочно дать сообщение в газете? - насмешливо проговорил Хоат. - Обрати внимание: несмотря на трудные условия, сложившиеся здесь, в районе высоты 475, мы имеем возможность побаловать себя замечательным кофе! Небось слышал, как один высокопоставленный американский журналист сказал по радио весьма презабавную фразу? Он сказал: «Высота 475 больше не существует, ее следует теперь называть высота 473!» Они, видите ли, считают, что их авиация и артиллерия выбили из-под наших ног два метра высоты!

- Вот брехня! - возмущенно крикнул боец, сидевший в углу. Отпив глоток кофе, он поморщился: - Без сахара?

- Ну и идиоты! - заметил другой боец. - Переворошить-то они землю тут переворошили, но ведь не увезли же они ее по воздуху! Вся у нас осталась!

- Ребята! - продолжал Хоат. - Я здесь, на этой самой высоте, с тех пор, когда-еще все кругом тут зеленело, и, поднимаясь сюда, приходилось с трудом прорубать себе дорогу в колючих зарослях! Знаете, чем я занимался до войны? Почвоведением! Так вот, сидя здесь, в землянке, и не предпринимая специального исследования, только по внешнему виду вон той воронки, да-да, чисто визуально, я могу вам рассказать о характере почвы высоты 475. Данные земли относятся к породе молодых земель. Остановимся пока на этом, ибо, чтобы уяснить себе, что такое молодые земли, нужно целое научное исследование. Точно так же не просто любое дело. Возьмем, к примеру, тот факт, что сегодня разведчики из артполка передали короткое сообщение: «Сегодня нашими зенитчиками сбит неприятельский самолет». А знаете, какое множество дел стоит за этой фразой? Сколько нашему взводу пришлось для этого проделать? И сколько пришлось нам друг друга грызть, чтобы научиться умело действовать и сбить этот самолет?…