Слепящая тьма [СИ]

Вооружились мы по полной программе, чтобы быть готовыми ко всему. Четыре автомата АКМ с подствольниками ГП-25, два пулемета ПКМ без станков. Одна бесшумная винтовка «Вал» на всякий случай. Одна СВД. Если совсем хреново станет — в одной из машин лежала спарка «Шмеля», в другой — гранатомет РПГ-7 и пять осколочных выстрелов к нему. Бесшумные пистолеты, ножи — по мелочи. В Ичкерии возить деньги по-другому было нельзя. Да и в России — небезопасно.

До Ичкерии доехали относительно просто и быстро. Все посты русской дорожной полиции мы прекрасно видели через систему спутникового наведения НАТО и обходили объездными дорогами или вообще — полями. Если бы даже мы попались — вопрос можно было решить пачкой долларов — но попадаться не хотелось. Полные машины денег и оружия — не тот набор, с которым стоит попадаться в руки дорожной полиции, тем более что и там оставались честные люди…

Границу Ичкерии тоже прошли без проблем. Заросший черной бородой ичкерийский «таможенник», больше похожий на бандита с большой дороги, выслушав нашу историю — сказали правду, что везем выкуп Аслану Ходжиеву — связался с кем-то по сотовому, и после короткого разговора приказал нас пропустить. Даже любезно предупредил, по какой дороге быстрее проехать. Сразу было видно — получение денег за заложников здесь поставлено на поток….

Чеченская республика Ичкерия, после поражения и изгнания русских, представляло собой страшное зрелище. Разбитые дороги и дома — но никто ничего не ремонтирует. В некоторых селах, через которые мы проезжали — большая часть домов была разрушена артиллерийским огнем, и никто не пытался их восстановить — но зато усиленно, всем селом строили новую мечеть. В селах и около дорог — то здесь, то тут проржавевшие остовы сгоревшей русской бронетехники. По улицам шляются бородатые боевики с зелеными повязками и автоматами, проезжают машины с развевающимися над ними зелеными флагами. Несмотря на то, что работы вокруг море — не работает никто. Какие то бочки в поле, факелы — гонят самопальный бензин. Даже дети провожали машины с российскими номерами, ненавидящими взглядами, и если бы не выставленные в окна стволы автоматов и пулеметов — неизвестно, доехали бы мы вообще до цели, или нет. В воздухе — буквально разлито чувство опасности, словно атмосферное электричество перед грозой. Оружие снято с предохранителей, пальцы на спусковых крючках. Двери машин не заперты — РПГ здесь море…

У самого въезда в Алхан-Калу стоял контрольно-пропускной пункт. Добротный, сложенный из толстых бетонных плит. Видимо остался от русских, но теперь над ним развевался зеленый флаг Ичкерии. На виду — четыре человека, два автомата, СВД и пулемет. Пулеметчик разлегся на бетонном блоке, подложив спальник и поставив пулемет на землю. Время от времени он подносил к губам толстую самокрутку, жадно затягивался — косяк с дурью. Чисто автоматически я прикинул расстояние на случай, если мне срочно понадобится пулемет. В качестве средства усиления перед постом стоял остов русской БРДМ-2, поставленный на бетонные блоки. Колес не было, но пулемет, судя по виду, был исправным. КПВТ — вдвое мощнее нашего Браунинг М-2, огребешь, мало не покажется…

На КПП нас ждали, стоило только сказать — к Аслану Ходжиеву — пропустили сразу и даже предложили сопровождать до дома. Мы отказались…

Дом Ходжиева в Алхан-Кале найти было несложно — просто выбрать самый большой дом среди всех. Даже мечеть по размерам было немного меньше. Несмотря на то, что война здесь закончилась год назад — дом был уже полностью восстановлен. По периметру жилище клана Ходжиевых было огорожено забором, высотой в два с половиной метра и сложенным из красного кирпича. Только на забор было потрачено столько кирпича, что хватило бы на восстановление половины села…

Подъехав к воротам, сидевший за рулем Том посигналил. Через пару минут через калитку в воротах вышел здоровяк в странной, черной форме, похожей на нашу полицейскую. От формы американского полицейского спецназа, ее отличало только нашивка с зеленым флагом Ичкерии. Необычным было и оружие здоровяка — пулемет Калашникова с начисто обрезанным прикладом (как из этого чуда стрелять — не понимаю…). На бедре висели ножны со здоровенным ножом, похожим на кухонный. Выждав несколько секунд, я открыл дверь машины и направился к здоровяку…

— Здравствуйте… — сказал я, нарочито подчеркивая сильный акцент…

— И тебе не болеть — отозвался здоровяк тоже по-русски — чо надо?

— Я плохо русский… понимать… деньги… US congressman… Америка…

— Вах… Понял… — на лице здоровяка расплылась улыбка — деньги привезли. Заезжайте…

У здоровяка был кавказский акцент, понимать его было сложно. Во время подготовки мы учили более двадцати различных акцентов, чтобы определять, откуда родом собеседник… и в России — небезопасно.

Ворота начали распахиваться…

— Том — внимание на дверь! Я иду первым, прикрытие по секторам! Как поняли?

— Сэр…

— Первая машина встает у самого дома, вторая рядом, метрах в трех. В случае чего ты, Том, разгоняешься, таранишь дверь.

— Есть!