Слепящий нож

Все еще улыбаясь, но со слезами на глазах, Гэвин поцеловал Каррис в лоб. Взял свою жену за руку, уселся рядом.

«Моя жена… Жена! После всего, через что мы вместе прошли… После всех наших сражений – друг с другом, с выцветками… После всей тьмы и отчаяния…»

Он заправил ей за ухо выбившуюся прядь волос. Мягко дотронулся до лица – запоминая. Сделал осторожный вдох.

Это мгновение было совершенным.

В мире, где опасности только росли, а его собственные силы неизменно убывали, Каррис всегда его поддерживала, всегда стояла за его плечом. И почему-то сейчас, невзирая на то, что он умирал, его власть была сокрушена и рок нависал над его головой, Гэвин чувствовал себя более цельным, чем когда бы то ни было.

Ярмо ответственности висело на кроватной стойке. Гэвин еще раз поцеловал в лоб свою спящую жену, похрустел шеей, повращал плечами – и снова взял в руки эту треклятую штуковину. Нацепил на себя. Ярмо сидело на нем идеально, будто было создано специально для него.

Возле двери его дожидалась Марыся – с сосредоточенным лицом и сложенными на груди руками, готовая ему служить. Гэвин отдал ей записку для башенной канцелярии, чтобы там внесли в реестр, что его мать освободила свою рабыню. Марыся взяла записку без слов, но в ее движениях чувствовалось некоторое колебание.

– Марыся, – вполголоса сказал ей Гэвин. – Я… если, когда я вернусь, тебя здесь не будет, я пойму; но знай, что для тебя здесь всегда найдется место.

Она неловко поклонилась – Гэвин понял, что она сделала это, чтобы скрыть внезапно выступившие слезы, – и буквально кинулась прочь из комнаты. Гэвин потер переносицу и вышел в коридор, стараясь не смотреть ей вслед. Снаружи молча дожидался Железный Кулак.

– Командующий, – сказал ему Гэвин, – что вы думаете насчет небольшой прогулки на глиссере? Такой, смертельно опасной?

Железный Кулак не ответил, но уголок его рта приподнялся в полуулыбке.

Глава 97

«Уходит многое, но многое пребудет»[4], – сказал однажды Гевисон.

Впрочем, Гэвин терпеть не мог поэтов. Они с Железным Кулаком, собрав провизию и оружие, собирались в плавание.

– Вы не хотите надеть защиту? – спросил Гэвин, натягивая броню.

– Мне уже доводилось с вами плавать, – отозвался командующий.

– И что?

– Предпочитаю не добавлять себе лишней тяжести, когда есть вероятность оказаться в воде.

«Ах да, конечно, – не все способны плавать в полном доспехе. Хорошо быть мной!»

– Штормит, – заметил Железный Кулак.

Больше он ничего не сказал, но Гэвин понял, что командующему вовсе не улыбается лететь на невообразимой скорости по высокой волне. Неудивительно, что он не захотел надевать броню.

Не прошло и минуты, как они уже были в море. Как и прежде, Железный Кулак был превосходным напарником, и благодаря их объединенным усилиям глиссер быстро набрал достаточную скорость, чтобы Гэвин смог выдвинуть крылья и судно практически полностью поднялось над водой. Это было хорошо, поскольку волна была действительно немаленькой, шага два в высоту. Умело манипулируя крыльями, Гэвин мог обеспечивать относительную устойчивость. Если бы они держались вровень с поверхностью, плавание было бы кошмарным, а скорее попросту невозможным.

Впрочем, спустя несколько часов шторм остался за спиной. Впереди замаячило аташийское побережье, и Гэвин поплыл на запад, пока не увидел залив, который был ему знаком. Из-за невероятной скорости, с которой они плыли, и невозможности делать точные навигационные измерения посреди штормового моря, они отклонились на тридцать лиг в сторону от намеченного курса. Для обычного корабля такая ошибка стоила бы дополнительного дня плавания – но не для Гэвина.

Они обогнали армию Цветного Владыки, забравшись слишком далеко к югу. Железный Кулак соорудил из люксина бинокль, и они тотчас же разглядели несколько илитийских кораблей – это были купцы, снабжавшие армию. Гражданские, но весьма возможно, что они везли пушки и порох на погибель мирному неповинному населению Ру.

Гэвин взглянул на командующего. Тот покачал головой.

«Он прав. Сперва разведка, драться будем потом».

Их глиссер прорезал изумрудные воды Идосса, обогнув город по широкой дуге: на башнях могли быть люди с мощными подзорными трубами, которые заметили бы разведчиков задолго до завершения ими задачи. На их пути попалось еще несколько кораблей. Почти все они направлялись на запад – несомненно, тоже с припасами для армии.