Слова, из которых мы сотканы

Она попятилась из комнаты и на цыпочках спустилась вниз. Потом Мэгги устроилась на балконе, дожидаясь Марка и разглядывая сады и отдаленные ландшафты. Замкнутость и нежелание Дэниэла поделиться с нею подробной информацией о себе сыграли с Мэгги злую шутку. Оказалось, что у него есть брат-близнец, превосходно разговаривающий по-английски. Более того, судя по всему, не испытавший экзистенциального кризиса, который поместил Дэниэла в запертую интеллектуальную коробку.

Мэгги подергала маленькие заусенцы вокруг ногтей с французским маникюром и приготовилась к ожиданию. Внезапно она почувствовала, что переполнена вопросами, которые ей хочется задать. Но сегодняшний день не предназначался для вопросов. Это был день воссоединения, а вопросы могут подождать.

Марк появился минуту спустя, с влажными после мытья волосами, одетый в темно-синие джинсы и нарядную рубашку в крупную клетку с разными оттенками голубого. От него пахло мылом и одеколоном, и он выглядел потрясающе элегантным, как когда-то его брат.

– Ну вот, – сказал Марк и похлопал себя по выбритым щекам. – Теперь я чистый и, думаю, почти готов к следующей части.

Мэгги улыбнулась и встала.

– Сколько лет вам было, когда вы последний раз встречались друг с другом? – спросила она.

– Двадцать четыре года. – В его словах звучало тихое сожаление. – Да, – продолжал он, опустив глаза. – Знаю, это безумие. Близнецы в разлуке друг с другом. Моя мать, она… – он посмотрел на нее влажными глазами, – у нее разбитое сердце. Но, – он снова улыбнулся и хлопнул в ладоши, – у нас будет время поговорить во время поездки. Теперь, через тридцать лет, я вполне готов к встрече с братом. Поэтому давайте поедем к нему.

– Да, – сказала Мэгги. – Давайте поедем.

В автомобиле Марк несколько минут тихо смотрел в окно. Наконец он повернулся к Мэгги и спросил:

– Насколько он плох? Только честно.

Она вздохнула и посмотрела в зеркало заднего вида, перестраиваясь в другой ряд.

– Не знаю, Марк. Честно говоря, все это очень странно. Трудно судить. Но я бы сказала, что он очень плох. Давайте скажем так: я думаю, что вы приехали как раз вовремя.

Он отвернулся и снова стал рассматривать вид из окна. Мэгги дала ему немного помолчать.

– Послушайте, Марк, – осторожно начала она. – Я хочу рассказать вам еще кое-что, и, наверное, это будет сюрпризом для вас. Несколько недель назад Дэниэл рассказал мне нечто замечательное. Когда он только приехал в Англию, он жил в такой нужде, что… в общем, он стал донором. Понимаете, что я имею в виду?

– Нет, не очень…

– Ну, знаете, есть женщины, которые не могут иметь детей, вернее, их мужья не могут зачать детей, поэтому они обращаются в клинику для искусственного оплодотворения…

– А! – Марк понимающе кивнул. – Да, donneur. Я понимаю, что вы имеете в виду.

– Хорошо. Так вот, ваш брат стал донором. А потом ему сообщили из клиники, что он… что у него есть четверо детей. В смысле, они родились от него.

Густые брови Марка взлетели вверх.

– Вот как? – удивленно спросил он.

– Да, – сказала Мэгги. – И он попросил меня, – правда, я до сих пор не знаю, насколько это было связано с действием лекарств или с опухолью, которая распространяется на его мозг, – но он попросил меня разыскать их, если это возможно. Пока что я еще не нашла, но надеюсь, что смогу. Если это случится, то я предложу им приехать к Дэниэлу и встретиться с ним.

Она посмотрела на Марка, желая понять, как он воспринял это откровение. Он медленно покачивал головой и гладил подбородок.

– Ого, – наконец произнес Марк, а потом залился тихим булькающим смехом, который постепенно становился громче. Марк повернулся к Мэгги с сияющим лицом: – Ого! Это же потрясающе! Вы хотите сказать, у меня есть племянники и племянницы?

– Полагаю, да.

– Это невероятная новость! Я думал… в сущности, я думал, что с идеей о продолжении рода давно пора распроститься. У меня нет детей, и, насколько я знал, у моего брата их тоже не было. И тут вдруг появляются дети! Это же замечательно, просто замечательно. Спасибо вам, Мэгги. Теперь я понимаю, как ему повезло, когда он встретил вас. – Он благодарно улыбнулся, и Мэгги почувствовала, что с ее сердцем происходит что-то необычное. Она проигнорировала это ощущение и улыбнулась.

– Ну что вы, это не такое уж большое дело, – сказала она. – Другие поступили бы так же.

Они бок о бок прошли по коридорам хосписа. Ощущение входа в это место со здоровой версией своего умирающего друга было почти неземным, и Мэгги затаила дыхание в предвкушении встречи.

Дэниэл был таким же, как вчера: вялым, посеревшим, с помраченным сознанием. Марк судорожно вздохнул, когда увидел его; на мгновение показалось, что он готов повернуться и уйти. Мэгги положила ладонь на его руку.

– Вы в порядке? – спросила она.

Марк поднес кулак ко рту, другую руку он держал в кармане. Потом глубоко вдохнул и скованно улыбнулся.

– Да, – тихо ответил он. – Думаю, да. Я буду в порядке.

Марк подошел к кровати, и Мэгги последовала за ним.

– Дэниэл, – громким шепотом позвала она и прикоснулась к плечу больного. – Дэниэл, это я, Мэгги. Вы меня слышите?