Слова, из которых мы сотканы

Дин немного постоял на мостовой, засунув руки в карманы джинсов и разглядывая дом. Он даже не заметил, что у него открылся рот. Дом был потрясающим. Настоящее чудо. Дин осторожно ступил на дорожку с рядами галогенных светильников по обе стороны. Через несколько секунд после того, как он нажал на кнопку рядом с маленьким видеофоном, там появилось лицо Лидии.

– Заходи! – сказала она.

Дин толкнул дверь и увидел перед собой миниатюрную азиатку в переднике, которая в ужасе смотрела на пришельца.

– Что вам нужно? – грозно спросила она.

– Я… э-э-э…

– Он пришел ко мне, – сказала Лидия, спустившаяся по широкой лестнице с бежевой ковровой дорожкой.

Маленькая азиатка посмотрела на Лидию, как будто та сошла с ума, а потом снова уставилась на Дина.

– Вы уверены? – спросила она.

Лидия улыбнулась:

– Спасибо, Джульетта, я вполне уверена. Это мой брат.

Лицо Джульетты смягчилось, и она широко улыбнулась.

– Ах! – Она энергично закивала. – Ваш брат! – Она сверкнула зубами в сторону Лидии и с протянутыми руками подошла к Дину. – Я не знала, что у вас есть брат! Приятно познакомиться с вами, очень приятно! Да-да, теперь я вижу. – Она указала на лицо Дина, потом на Лидию. – Теперь я вижу, что он ваш брат. – Джульетта повернулась к Лидии и погрозила пальцем. – Вы не говорили, что у вас есть брат, – укоризненно добавила она.

Лидия сконфуженно улыбнулась, но не стала говорить ей, что еще полтора месяца назад сама не знала об этом. Дин и Лидия обменялись заговорщическими улыбками, а потом она проводила его в невероятную комнату, похожую на стеклянный кирпич, прикрепленный к задней стене дома. Там не было ничего особенного, кроме огромного дивана, обтянутого белой кожей, низкого столика и пальмы в кадке. Стеклянная коробка обрамляла широкий декоративный сад с пушистыми кустами, квадратной мебелью и тем, что издалека казалось настоящей кухней. Где-то на расстоянии Дин разглядел силуэт мужчины в рубашке с открытым воротом, который что-то делал с листьями маленького поникшего деревца.

За другим бортом прозрачной коробки, глядя внутрь дома, Дин видел черный лакированный стол, вокруг которого стояло двенадцать обеденных стульев из гнутого металла и прозрачного плексигласа. В середине стола возвышалась бирюзовая ваза с травяными стеблями. Над столом нависал огромный хромированный абажур, а стены были выкрашены в темный угольно-серый цвет, карнизы и плинтусы тоже.

– Потрясающий дом, – сказал Дин, опустившись на снежно-белый диван.

– Да, – мечтательно отозвалась Лидия. – Есть такое. Но это не моя работа. Дом был таким, когда я купила его. Я всего лишь приобрела кое-какую безликую мебель для обстановки.

– Нет, мне нравится, – заявил Дин. – Минималистский стиль, да?

– Точно. Пожалуй, слишком минималистский. С другой стороны, я редко бываю здесь. Почти всегда торчу у себя в кабинете. Или в спальне. А это просто… – Она развела руками. – Это просто для показухи.

– А что с ней? – Дин указал в сторону кухни на другой стороне дома.

– С Джульеттой?

Дин кивнул.

– Она моя домохозяйка.

– Не может быть!

– Очень даже может. У меня есть домохозяйка. Знаю, я чокнутая. Никогда не думала, что у меня будет домработница.

– И садовник? – Он указал в сторону сада.

– Ну да, хотя он не состоит в штате. То есть он приходит один раз в неделю, на несколько часов. А Джульетта приходит сюда ежедневно.

В тот же момент Джульетта появилась в дверях и ласково улыбнулась Лидии и Дину:

– Вам что-нибудь принести?

– Спасибо, Джульетта, не надо. Мы здесь ненадолго, уйдем через несколько минут.

– Хорошо, хорошо. Тогда я принесу чипсы и минеральную воду. Одну минутку.

Они проводили ее взглядами и одновременно рассмеялись.

– Знаешь, у меня никогда не было матери, поэтому, думаю, она для меня в этом смысле как подарок. – Лидия снова хохотнула, и Дин улыбнулся.

– Так что… что случилось с твоей мамой? – Он хотел спросить ее еще в тот вечер, когда они встретились возле станции «Лондон-Бридж», но потом передумал. Казалось, еще слишком рано спрашивать о таких вещах. Но это была их третья встреча, и они обменивались электронными письмами и телефонными сообщениями, так что теперь он считал себя вправе задать этот вопрос.

Ее улыбка не дрогнула.

– Зависит от того, кого спросить, – ответила Лидия, поджав ноги под себя и поглаживая колени ладонями. – Согласно моему отцу, она покончила с собой; согласно другим членам семьи, он столкнул ее с балкона. Так или иначе, она умерла на бетонной площадке рядом с нашим домом.

Дин поморщился:

– Сколько лет тебе было?

– Три года. Я почти не помню ее.

– Как ты думаешь, что случилось?

Лидия пожала плечами:

– Понятия не имею. Кажется, моего отца допросили. Никого не арестовали. Никого ни в чем не обвинили. Но после этого моя семья как будто замкнулась в себе. Никто ни с кем не разговаривал. А дядя Род просто куда-то исчез.

– Тот, кто послал тебе анонимное письмо?